— Значит, вернулся?
— Значит, да.
— И что теперь? — Ричи кашлянул в кулак, затем вытер ладонь о штаны. — Я бы, знаешь, и рад с тобой пойти, да, боюсь, здоровье не позволит.
— Я знаю. Все, кто сражались со мной, теперь или старики, или калеки, — Уэспер вздохнул. — Меня не было одиннадцать лет, а такое чувство, что сто одиннадцать. Здесь всё изменилось, Ричи. И я изменился. Я не знаю, что мне делать. Здесь меня не ждут. Сегодня днём одна девочка плюнула в моё изображение. А ведь она одна из лучших. Остальные бы просто сдали меня за один-два веса.
— Я же не сдал.
— Не сдал, — согласился Уэспер. — И что с того? Люди сыты, живут в тепле. Что с того, что танами друг друга называют? Всем нравится. Да и я… — он запнулся. — Я не уверен, что я смогу сделать их жизнь лучше, чем есть у них сейчас.
— Значит, всё?
— Не спрашивай. Я не знаю. Может, и не всё, если способ найду.
Ричи поднялся на ноги, помогая себе правой рукой и вновь закашлялся.
— Мне пора, — сказал он. — Конюшню на пацана оставил. Заснёт ещё — уведут.
— Прощай, Ричи.
— Прощай… — Ричи запнулся.
— Уэспер.
— Прощай, Уэспер, — Ричи вздохнул. — Да направят тебя Звёзды.
Ричи повернулся и, хромая, заковылял в темноту. Уэспер смотрел ему вслед, пока он не скрылся, а затем вновь перевёл взгляд на небо.
— Хрен его знает, — сказал он звёздам. — Может, и не стоило мне возвращаться.
Он поднялся на ноги, зашёл в сенник, и, шурша сеном, стал пробираться к своему одеялу. Когда он, ворочаясь, устраивался поудобнее, от стены сенника отделилась небольшая тень и быстрым шагом направилась к дому.
Зазвенела цепью собака, потом успокоилась. Стало тихо.
— Ты — Красная Стрела!
Уэспер на мгновение замер, но затем вновь продолжил заполнять ведро землёй. По его спине бежал пот.
— Опять ты дурью маешься, — он выпрямился и посмотрел вверх. — Шла бы лучше сестре помогла, у неё свадьба сегодня.
— Я специально ждала, пока ты такую глубокую яму не выроешь, — видневшаяся сверху голова Эйси переместилась к лестнице. — А захочу — так вообще лестницу выну, навеки здесь останешься.