— Ну, хорош заливать, — торговка стала поправлять ряды моркови, нарушенные руками Эйси. — Продажницы пускай по ночам закупаются, а трогать у меня она ничего не будет.
— Как жаль, — Уэспер возвысил голос до таких высот, что, казалось, на рынке заговорил глашатай. — Весьма прискорбно сие, ибо придётся нам трижды сходить к тому тану торговцу, коему не в тягость будет позволить сей тани товар с умом выбрать.
Лавочники замолчали и стали переглядываться.
— А чего тан чанбыр свою повариху не пришлёт? — закричал кто-то. Остальные одобрительно зашумели.
— Занята повариха дюже приготовлением снеди, да смешением специй, дабы усладить ими не только чанбыра, но и родичей тана Кирича. Невмоготу ей самолично меж рядами толкаться.
— А и пускай трогает! — закричал вдруг кто-то. Обернувшись, Уэспер встретился взглядом с лысым улыбающимся старичком. Тот приглашающе махал им рукой. — Если сам чанбыр не брезгует после неё кушать, с моим-то рылом куда возмущаться!
Эйси, подняв голову и надменно улыбаясь, подошла к его лавке, взяла морковку, осмотрела её, и, положив обратно на лоток, взглянула лавочнику в глаза.
— Эту не возьму, — сказала она.
— Ну и пусть с ней, не берите. Действительно, кривовата, — старичок всё так же улыбался. — За просмотр денег не берут. Я ж не тяч какой.
— Капусты можешь у меня взять, милочка! — подала голос стоящая рядом со старичком женщина. — Мы тоже не брезгливые, не тячи.
Эйси победно стала выбирать овощи. Уэспер наклонился к её уху.
— Ты дочь чанбыра, — сказал он ей. — А они всего лишь мелкие лавочники, жалкие тяпчие, и должны перед тобой кланяться и тани называть. Не забывай об этом, и при любом случае… — он вдруг замолчал.
— Что? — Эйси посмотрела на него. — Что при любом случае?
Уэспер, застыв, смотрел куда-то за её плечо. Обернувшись, Эйси заметила лишь скрывшуюся через мгновение спину да сверкающую на солнце лысину. Вновь посмотрев на Уэспера, она увидела, что тот разглядывает свеклу.
— Кто это был? — спросила она.
— Что? — он посмотрел на Эйси. — Где кто был?
Эйси пару секунд смотрела на него, затем отвернулась.
— Никто. Показалось.
— Бывает.
— А откуда ты так говорить можешь? Красиво?
— Да понахватался у тана одного. Он ещё красившее говорил, мне до него далеко.
— Понятно, — сказала Эйси. — Понятно.