Когда собирались — прятали намытое золото в дверцу ергеновского пикапа, паковали раскладные табуреты и удочки — Мухтар не сказал ни слова.
Уезжая, раскатали кусок провода, как раз подходящей длины. Тонкого, телефонного — для маскировки присыпали пылью. Как раз хватило, чтобы портал закрылся.
Домой Ерген вернулся уже в темноте — кроме крошечных красных точек сигнализации, на двух этажах ничего не светилось.
Барс, видно, с утра покормленный, приветливо, с разгорающимся усердием вилял хвостом.
Ясно. Светлана затеялась куда-то по своим делам.
Её мотоцикл на месте.
Ерген Николаевич поначалу даже и не встревожился. Последний год дочка иначе как на мотоцикле старалась и не ездить. Только когда зимой гололед был…
В прихожей была на месте её куртка. И чехол от мобильного.
Ерген Николаевич сам для себя неожиданно ловко достал из тайника над зеркалом старый «Макаров». Прислушался — но дом был пустой.
В её комнате — шкаф нараспашку, вещи на кровати. Но не похоже, что кто-то рылся. Ящики тумбочки задвинуты. Ничего из мелких вещей на полу не валяется. Только этикетка…
Это была обертка от теста на беременность.
Ерген Николаевич ощутил себя полным идиотом. Ну куда он лезет, ну ведь все естественно, ну… Однако все равно поплелся на кухню и заглянул в мусорное ведро.
Он ничего не понял — совершенно не был специалистом в таких вопросах. Как овдовел, так редко-редко захаживал к Айбике, но там о детях даже разговора…
Ерген Николаевич хлопнул себя ладонью по лбу. Чехол в прихожей, который из-под мобильника, он ведь пустой был. Надо просто позвонить.
На пятом гудке раздраженный голос дочери ответил.
— Да подхожу я уже, здесь я.
Светлана была не просто раздражена, она влетела домой как вихрь.
И растерявшийся отец только сообразил, что держит в руках… успел спрятать обертку в карман.
Хлопнула дверь её комнаты.
Ерген Николаевич вздохнул. Чтобы там ни случилось, сейчас с дочерью разговаривать бесполезно. А хозяйство не ждет.
Иллюстрация к рассказу Макса Олина
В подвале отодвинул верстак, за которым прятался хитро замурованный в стену сейф. Хозяйственно осмотрел несколько пухлых денежных пачек и тяжелые маленькие баночки. Заглянул в подсобку, где стоял котел — перевел на «очень тепло».