— Нет. Но он ест мясо очень слабой прожарки.
Я хихикаю.
— То, что говорили о его матери, это правда? Про её приставания к детям в церкви?
Оливия снимает пушинку со штанины и пожимает плечами.
— Похоже на правду. Он много рассказывал о том, что с ним делала его мать. Это объясняет его желание, хм… принуждать женщин любить его.
— Черт, — говорит Кэмми с заднего сидения. — А я ещё думала, что проблемы с отцом оказали влияние на тебя…
— Он когда-нибудь проявлял по отношению к тебе агрессию? — спрашиваю я, смотря на Оливию краем глаза.
— Нет, нет, он был очень тихим и спокойным. Практически джентльменом. Девушки рассказывали, что он сначала спрашивал у них разрешения и только после этого насиловал их. Больной, правда? «Позволь мне изнасиловать тебя… Я сначала спрошу разрешения, но в случае отказа, не раздумывая, убью тебя. Но, даже не смотря на это, позволь мне сначала спросить».
Уголки её губ опускаются, и она качает головой.
— Люди такие испорченные. Все мы. Мы только и можем, что причинять друг другу боль.
— Некоторые из нас испорчены сильнее других, тебе так не кажется? Например, наш хороший друг Добсон мог бы стать адвокатом, специализирующимся на защите детей, подвергшихся насилию, а не серийным насильником.
— Да, — говорит она. — У него больной разум. Не у всех жертв есть силы пройти через это и не лишиться рассудка.
Я люблю её. Господи, как же сильно я её люблю.
— Мы можем не возвращаться ко мне домой? — спрашивает она. — Там я чувствую себя некомфортно.
— Может, тогда к Кэмми? — предлагаю я.
Кэмми качает головой.
— Я живу у своего парня, пока в моем новом доме проводятся отделочные работы. Оливия недолюбливает его.
Я смотрю на свои часы. Джессика будет у меня ещё пару часов, пока не уедет на работу. Пусть она и остается у меня всего лишь пару ночей в неделю, но мне не нравится идея привозить Оливию туда, где я сплю с другими девушками.
— Мы можем поехать в отель, — говорю я. — Будем прятаться там, пока они его не поймают.
Оливия качает головой.
— Нет, никто не знает, насколько это затянется. Просто отвези меня домой, все в порядке.
Я вижу страх на её лице, и мне снова хочется спросить, где Ной.