— Ну Гермиона, мы же все осмотрели. Да и как нам поможет информация о человеке, если его вещь хочет украсть Снейп? Как нам это поможет защитить вещь?
— Рональд Уизли, во первых, мы ещё не искали в запретной секции, во вторых, если мы будем знать что хочет украсть профессор, тогда поймём как это защитить. И вообще, если бы ты не был таким лодырем, то мы бы уже давным давно все нашли. Да и вообще не ясно, зачем это человеку который сам накладывал защиту, воровать этот предмет.
— Снейп, был мерзким ублюдком и пожирателем смерти, рабом того–кого–нельзя–называть. А они все убивали магглов, и магглорожденных, и всех короче.
— Не важно, все равно мы должны защитить вещь, Хагрид ведь сказал, что Пушок защищает вещь Николаса Фламеля, и что с этим связан Дамблдор. — Лонгботтом, ты влез в разговор, странные в тебе перемены. Удивительные, я бы сказал. Вроде тихоня тихоней, а сейчас влез да ещё и с раздражением. Хм.
— Да, ты прав Невилл. Но все же проверьте в запретной секции, мало ли. Мне просто нужно домой ехать.
— Ладно, пошлите уже в гостинную, а то скоро отбой, Филч встретит, отработок
навыдаёт, да еще и баллы снимет.
И всё–таки, что в тебе не так, Невилл Лонгботтом, что–то такое, что висит на краю сознания, что можно увидеть только боковым зрением… Хм, да ещё и этот Фламель… где же я о нём слышал? Ладно, спрошу у мадам Пинс завтра, всё–таки, библиотека уже закрыта. Надо возвращаться в гостиную.
Рождество странный праздник. Праздновать день рождения какого–то кудесника… почему никто не празднует день рождения Мерлина, Мелькора да других выдающихся магов навалом. Я поинтересовался, чем же он так велик и могуч, что в него верят так много людей. Оказывается, есть за что. Хождение над водой, кормление одной буханкой хлеба целого народа, создание вина из воды. Высшее исцеление и даже воскрешение, маги земли просто не способны получить такую мощь. Что характерно, его имя значит многое как для не одаренных, так и для волшебников. А то что он умер, и копьё убившее его, стало крайне могущественным артефактом, очень напрягает. И наводит на мысли о улучшенной версии осколков Волан–де–морта, ещё и то, что он через семь дней воскрес. Одно то, что он сумел на кресте, превозмогая боль, терпя пронзание копья, мог поместить душу в неподготовленную для этого заранее вещь, делает из него богатейший источник знаний, а то что после воскрешения он сохранил свой облик, чего не смог сделать даже Аннатар, делает из него так же крайне опасного противника, если он остался здесь. Хотя, ему при своём могуществе, возможно было по силам создать портал, далеко отсюда, хотя может это просто страх волшебника, который видел такое могущество, что боится вновь встретится с ним неподготовленным. Ну, я надеюсь на это, хотя стоит исходить из худшего. И этот вариант мне не нравится, конечно, есть шанс его одолеть, но для этого я должен вернуть себе три четверти своих сил. Ну и по мелочи, там десять тысяч душ, замороженное пламя дракона и кровь того чародея, которого я захочу убить. Что мне это даст? Портал в чертоги Мандоса, в саму тюрьму душ Арды, который буквально заберет душу мага чью кровь я использую. Всего то, каждый день такое нахожу. Прямо сейчас ритуал создам. Так, кажется у меня истерика. Прекращай давай, да на тебя что только не навалилось, но тебе Манве тебя задери несколько тысяч лет, а ты ведешь себя как принцесса из сказок этого мира. Успокойся, тебе сейчас как никогда нужно чётко мыслить, сам же чувствуешь, что–то грядет. В такие моменты нельзя терять голову. Иначе упустишь что–то важное. Так надо идти в гостинную и отвлечься чем–нибудь, иначе я сам себя доведу до такого состояния, что пропущу нечто очень важно. Уж я то себя знаю. Ладно, в гостинную.
Пять минут спустя.
— Итак, если вы все поняли то подойдите к старостам, и запишите свои имена в один из списков… Поттер, вот и вы, я уже начал беспокоиться, что вы заблудились. К счастью вы успели прийти за несколько минут до отбоя. Впредь не задерживайтесь так долго, иначе мистер Филч будет вынужден назначить мальчику–который–выжил отработку. — обращение ко мне было наполнено сарказмом и ядовитой иронией. Я вообще до встречи с профессором Снейпом думал что такое невозможно. Вообще у него со мной сложились странные отношения. На уроках он придирается ко мне по мельчайшему поводу, но при этом относится ко мне, как к ученику своего дома, временами проверял мои воспоминания, при этом я успевал прятать и изменять их, попутно сам копаясь в его разуме. Далеко не захожу, лишь на недавние мысли. Оказывается, он действительно беспокоится обо мне, пусть и очень своеобразно. Дальше опасно, он может почувствовать неладное. Но и этого хватает. Судя по его мыслям я напоминаю ему поведением сразу двух людей. Лили Эванс и Тома Реддла. И если первому он только рад, то второе его напрягает на грани со страхом. Что самое странное, так это то, что он хочет меня защитить, но при этом всячески это отрицает. Вообщем…
— Вы все поняли Поттер? — спросил меня профессор, с таким видом будто сильно сомневается в этом.
— Да сэр, разумеется. — на этих словах, он поднял бровь. — мне нужно… — так заглядывает в воспоминания учеников… ага — нужно, до завтра подойти к старостам, и сказать остаюсь ли я в школе.
— Все верно. Чтож, тогда на этом все, хороших вам праздников слизеринцы. — и не дождавшись ответа ушел.
— Поттер, как у тебя это получилось? Это же нечто. Ты стоял с совершенно задумчивым видом, витая в облаках, но когда декан спросил тебя, ты почти слово в слово ответил. Расскажи как? Я тоже так хочу.
— Талант Забинни, не пропьешь. И не проешь.
— Блин, Поттер, прав был Малфой, ты реально гад. Ну скажи а?
— Нотт, у меня было очень тяжёлое детство — и мастерство в ментальной магии — ну знаешь, прибитые к потолку игрушки, змеи в колыбельке…
— Ну все, Поттер опять завёл свою шарманку, из него теперь слово не выдавишь, пошлите спать, завтра трудный день, так что лучше лечь пораньше. — никогда не замечал в себе подобного, но, спать и правда надо ложиться.
Все–таки новый год.(или рождество(я не уверен))
Утро перед рождеством, ничем особо не отличающийся от многих других по моему мнению, но возникает ощущение, что все с нетерпением ждут этого праздника, и чем он ближе, тем больше радости. Хотя, чему радоваться? Тому, что все эти маленькие и вредные создания наконец не на долго уедут и оставят его в покое? Так ведь потом вернутся. Или он радуется, за детей и их радость? А это уже очень странно. Даже немного жутко. А то, вдруг он скоро так разовьется, что станет каким–нибудь замком монстром проводящим кровавые ритуалы и пожирающим детишек? Это конечно сказки но… Так, куда–то не туда меня понесло. И откуда я набрался подобных словосочетаний? Вот уж действительно пути Эру не исповедимы. Это я так книги писать могу. Про дом чудовище, или монстров которые пугают детей, и людей которые борятся с такими… А если серьёзно, что делать человеку в гигантском замке следующие две недели? Обходить вдоль и поперёк? Читать в библиотеке? Сходить таки на этот третий этаж? Насчет последнего, кстати нужно проверить, если там что–то и спрятали, то оно должно быть дорогим, ну или хотя бы важным. Хотя и настораживает, что директор во всеуслышание сказал, что туда ходить нельзя. Если бы не надо было, то он мог и молчать, или спрятать дверь. А что, директор он, или дедуля с улицы? Иллюзию бы в крайнем случае наложил. Но, сейчас утро и мне нужно идти на завтрак, попрощаться с уезжающими и думать, что же мне делать в огромном замке. И кажется, что мой разум подгоняет сам себя к телу. Я потихоньку начинаю вести себя как вёл бы себя ребенок, пока только в мелочах но… что же будет через пару лет? Я совсем скачусь в эмоциональном плане в подростка? Вот будет потеха, Ангмарский Король–чародей, воевавший в Нуменорских войнах, практически захвативший, и почти полностью уничтоживший Арнор, верховный главнокомандующий Мордорских легионов, и просто человек, обладающий такими знаниями о мироздании, что большинство магов будет готово дать ему все что тот попросит за право обладать хотя бы частью из них, думает о домах монстрах и у которого взыграются в скором будущем гормоны… все те кто меня знал будут хохотать долго, особенно этот шакал Кхамул. Но не будем о грустном, он точно меня не увидет. Так что, ждите яства Хогвартские, король–чародей идёт.
Войдя в большой зал, чародей увидел как его украшают профессора вместе со старшекурсниками. Одни во главе с Макгонагалл трансфигурировали различные нитки и пуговицы в игрушки, другие вместе с Флитвиком вешали их на ёлки. Хагрид же тащил в замок ещё одну ёлку. Да, очень сильный и живучий детина. Такой голыми руками и урука убьёт и дракона на ходу остановит. Маленького такого дракона, яйцо совсем который. А не много ли ёлок — подумал волшебник, — хотя это не моё дело…