Мы с Дженни переглянулись. Такого никто из нас еще не видел. Белые просто превзошли себя.
– Ну и где же нам искать Ключ? – спросила Дженни.
Не ответив, я выключил фонарь и медленно пошел вперед.
– Сделай замеры Силы, – сказал я, обернувшись. – Мне нужно знать, сколько времени у нас осталось.
– Хорошо.
* * *
– Ты думаешь, ловушка сработает? – Эпей поднял мозолистые руки и энергично растер темное от загара лицо. – Сдается мне, эта игрушка не
сможет обмануть бдительных троянцев. Думаю, наша затея провалится, и мы только зря потеряем время.
Эпей замолчал, увидев, что собеседник – высокий человек в белоснежной тунике – не обращает внимания на его слова. Задумчиво теребя бороду,
Он смотрел на черную тень, возвышающуюся над их головами.
– Думать тебе не пристало, мастер, – сказал Он. – Мысли твои сумбурны, и нет в них никакого смысла. Что толку рассуждать о завтрашнем дне,
когда тот еще не наступил. Завтра узнаем, удастся ли нам провести троянцев. Пойми одно, Эпей, они молят богов о мире, и мы им подарим
мир... Правда, несколько необычным способом.
– О, я нисколько не сомневался в твоей мудрости, великий Одиссей. Просто уж слишком очевидна наша западня.
Он усмехнулся, разглядывая громадного деревянного коня. Потом перевел взгляд на город. Стены Трои возвышались над берегом и войском,
собирающим палатки. В лагере ахейцев звенело оружие, но звон этот не боевой, а мирный – воины вкладывали мечи в ножны. Стенобитные орудия и
деревянные каркасы шатров тащили к морю, чтобы завтра утром сжечь.
А на стенах города жгли факелы, иногда в темноте можно было различить сверкающие в отсветах живого огня наконечники копий и шлемы.
Наверняка троянцы гадают, что задумали ахейцы. Пусть. Завтра они проглотят наживку, послезавтра война наконец-то закончится. Все нам на
руку – Парис убит, троянцы молят о мире, боги на нашей стороне, пришла пора положить конец затянувшейся осаде. И да будет так.
Он вдохнул соленый и прохладный воздух Эгейского моря, посмотрел на старика Эпея и сказал:
– Создав этого коня, мастер, ты увековечил свое имя. О тебе будут слагать легенды и песни.
Эпей качнул головой, словно не верил Ему.
– Весел ты, Одиссей. А боюсь я – как бы не перехитрили мы самих себя. Ведь боги...
– Боги любят хитрых воинов, – перебил Он Эпея. – А меня недаром прозывают Одиссеем Хитроумным. Выходит, боги любят меня. А раз боги любят
меня, значит, они любят и тех, на чьей я стороне.
Веселый смех разорвал темноту ночи и заглушил тихое бряцанье оружия воинов, столпившихся у коня.
– Пойдем, друг мой Эпей, – сказал Он, отсмеявшись и хлопая старого мастера по плечу. – Завтрашний день принесет нам победу. Троя падет, и
послезавтра мы будем пировать на развалинах города. А теперь нам нужно сделать вид, что мы отправляемся домой. Пой песни, друг мой. Пой
песни.
И он пошел легкой походкой к вспыхивающему огнями лагерю. Он обернулся только один раз, чтобы увидеть, как в темноте ночи в брюхо
деревянного коня поднимаются вооруженные ахейцы.
* * *
Первым делом я осмотрел Сфинкса. Он больше всего подходил для места хранилища Ключа. Пирамида – слишком очевидное место, и я сомневался,
что Белые настолько глупы, что поместят Ключ туда.