Теперь осталось только ждать, когда он где-нибудь обоснуется. И тогда мы нанесем удар.
В дверь постучали. Я пошел открывать, предварительно спросив:
– Кто там?
– Молоко и хлеб! – ответил мне мужской голос.
«Хозяйка заболела, – подумал я. – Наверное, это ее сын». Взявшись за ручку двери, я ощутил какой-то странный импульс...
Распахнув дверь, я увидел перед собой бородатого человека в кожаной куртке и джинсах. В руках у него не оказалось ни молока, ни хлеба, зато
был пистолет, дуло которого мгновенно уперлось мне в грудь.
Должен сказать, что удар девяти граммов свинца в диафрагму очень неприятен. Когда прогремел выстрел, я почувствовал сильный толчок в грудь
и отлетел метра на два в глубь холла, опрокинув вешалку. Меланхолично поставил себе диагноз: пробито левое легкое, в которое начинает
вливаться кровь, сердце, к счастью, не задето. Я понял, что на регенерацию теперь уйдет минут пять, в течение которых я практически
беспомощен.
Тупая боль сверлила грудь, кровь залила мой свитер, крупными каплями падая на деревянный пол; я попытался вздохнуть, но кровь пошла горлом,
и я понял, что лучше не пытаться дышать. Тогда я задержал дыхание, мысленно бормоча целительные заклинания. С момента выстрела прошло
несколько секунд, за которые бородач успел войти в дверь и навести на меня пистолет, целясь на этот раз в голову. Помешать ему я не мог.
Прикончить меня ему не дала Дженни, которая прибежала из гостиной на звук выстрела. Ее удар отшвырнул бородача к стене, однако он на
удивление быстро очухался, и тут же исчез, материализовавшись вновь за спиной Дженни. Прогремел выстрел, но стрелял не бородач – стрелял
Олег. Пуля пробила врагу плечо, его отшвырнуло к тумбочке с цветами, ваза опрокинулась, с громким звоном разбившись о пол.
Бородач вновь исчез, Дженни и Олег принялись нервно оглядываться по сторонам. Я уже мог дышать, рана затягивалась, кровотечение
остановилось. Я поднялся и стал аккумулировать в себе энергию.
Бородач – Пешка, посланец Белого. Он человек, в котором Белый Король разбудил энергию и которому дал силу телепортации. Я ждал появления
Пешки, и он появился между Олегом и Дженни. Олег не мог стрелять, потому что боялся попасть в Дженни, Дженни не могла выпускать энергию,
потому что боялась задеть Олега.
Эти секунды промедления стоили им дорого. Пешка просто поднял пистолет и выстрелил сначала в Дженни, потом в Олега. Я с ревом выпустил в
него накопившуюся во мне энергию. Ярко-оранжевый столб пламени пронесся через холл, и враг взорвался, забрызгав все помещение кровью и
ошметками плоти.
Самочувствие оставалось паршивым, но я нашел в себе силы и пошел, шатаясь и скользя, к Дженни, которая лежала в луже крови у входной двери.
Пуля раздробила ей левую ключицу, моя Королева стонала, прижав ладонь к кровоточащей ране, из которой толчками брызгала струя темной крови.
Когда я подошел, она посмотрела на меня мутными от боли глазами и сказала:
– Я справлюсь... Посмотри, что с Олегом.
Я отправился к Олегу, которого выстрел бородача перекинул через диван. Олег лежал на полу без сознания. Пуля попала ему в живот, рубашка
еще дымилась, но я не увидел крови и догадался, что на Олеге бронежилет, который я дал ему в Праге. Молодчина. Очень предусмотрительно,
черт побери. Нам с Дженни бронежилеты тоже не помешали бы. Я взял Олега за руку, нащупал пульс и понял, что с ним все в порядке.
Боль медленно отпускала, я чувствовал, как моя плоть восстанавливается.