Дженни уселась на край перевернутой табуретки.
– Правда? И как же?
– Свежий взгляд на вещи, дорогая. Надеюсь, ты помнишь, что именно он озвучил то, что не приходило в голову нам: что Фигура, за которой мы
гоняемся, может являться совсем не тем существом, о котором мы думаем. По сути, он оказался прав. И помог он нам, кстати сказать, когда в
нем еще не разбудили Силу. О, я с трепетом жду момента, когда он очнется!
Дженни улыбнулась.
– Давай-ка пока приберем здесь, – предложила она.
– Давай, – кивнул я. – Ты наводи порядок, а я пока соберу вещи. Мы должны быть готовы к отъезду.
* * *
Я шел по набережной Влтавы, глядя на темные воды реки и на противоположный берег, где разноцветными пятнами высились дома. Мысли мои
оставались невеселыми, однако окончательно впасть в меланхолию мне не давала красота Праги.
Я шел, спрятав руки в карманы, смотрел, как по черной воде у Стрелецкого острова, среди желто-зеленых листьев плавает одинокий лебедь, и
чувствовал умиротворение. Все-таки обстановка играет немаловажную роль в формировании настроения. Прага успокаивает. Величие этого города,
скромная красота архитектуры, ивы, склонившиеся к воде, свежий ветер с Влтавы, остроконечные шпили Пражского Града впереди, на другой
стороне реки, все это радовало глаз, и мне не хотелось предаваться унынию, даже несмотря на то, что причин для подобного настроения было
предостаточно.
Во-первых, шок у Олега почему-то затянулся. Он должен был выйти из комы час назад, но не вышел. Я оставил Дженни с ним, на случай, если он
все-таки проснется. Когда он придет в себя, лучше, чтобы рядом с ним кто-нибудь находился.
Во-вторых, Белый Король ушел и фактически обгоняет нас на полдня, а этого, при известном мастерстве, должно хватить, чтобы наломать таких
дров! Перед отправлением из Праги нам придется провести еще один определяющий Сеанс, чтобы выяснить, куда же он все-таки отправился.
Надеюсь, не слишком далеко.
В-третьих, меня всегда раздражало ожидание. Более того, я его ненавидел. Как я уже сказал, если бы не красота осенней Праги, я, наверное,
застрелился бы от безделья.
Я обернулся, чтобы посмотреть на темное здание Национального театра с золоченой крышей. Набережная Сметаны полупустая, туристы обычно
гуляют ближе к Карлову мосту и Староместской площади. Я прошел мимо моста Легионов, оперся на шершавые от времени каменные поручни и
уставился на Карлов мост, Музей См е таны и Пражский Град. Выше по течению хорошо виден потонувший в белесой дымке Вышеград.
Я посмотрел на часы. Близится вечер, скоро на город наступит тяжелой лапой темнота, которую рассеют огни жилых домов и подсветка
исторических памятников. Вечером в Праге так же красиво, как днем. Только вот до вечера нам ждать нецелесообразно. Я собирался уже до ночи
покинуть Прагу и пуститься в погоню за Белым.
Поэтому перешел на другую сторону набережной и отправился по улице Бетлемска по направлению к Вацлавской площади. Улицы в Праге, особенно в
центральной ее части, представляют собой настоящий лабиринт. Сколько раз я видел туристов, с недоуменными физиономиями разглядывавших
путеводители и пытавшихся определить, где, черт возьми, они находятся. К счастью, я знал этот город очень хорошо, поэтому добраться до
гостиницы не составило для меня труда. Пройти мимо Вифлеемской часовни, узкими улочками выйти к улице На Мустку, а там уже рукой подать до
Вацлавской площади и нашей гостиницы.
Поднявшись на наш этаж, я подошел к двери номера и постучал.