После продолжительного молчания я тихо спросил:
– Что ты хочешь от меня?
Светлана долго не говорила ни слова. Затем также тихо ответила:
– Помощи. Ты нужен нам для борьбы с вампирами в городе.
Не знаю, сколько сил осталось во мне после всех последних событий и сколько сил прибавила мне выпитая кровь, но их, во всяком случае, хватило мне на взрыв громкого нервного хохота:
– Что? Ты говоришь, будто я – вампир, легионер Сатаны! – нужен вам, светлым и добрым, для борьбы с силами Зла? Ты в своем уме, Светочка!?
Она осталась спокойной несмотря на издевательскую интонацию в моем голосе.
– Нам давно нужен кто-то, кто сможет ударить по вампирам изнутри, – сказала она. – Кто сможет войти в их доверие, добиться расположения главных и принести всю нужную нам информацию. А потом помочь в уничтожении гнезда.
Я согнулся пополам от нового приступа смеха. Что говорить, я очень веселый человек, раз при больших нервных потрясениях не могу справиться с хохотом. Вернее, конечно же, я вампир…
– Тебе при этом не причинят никакого вреда, – добавила Света.
– Ну естественно! Если только вампиры не увидят во мне крысу и не вздернут на виселице. Или кол вобьют в задницу, чтоб мне приятнее было! Знаешь, я по случаю анекдот вспомнил: сидят, короче, на лавочке два человека, и один другому передает пакет, говоря: «Я вам отдаю бумаги с секретными материалами своей страны. Получается, я шпион?». А второй ему отвечает, хлопая по плечу: «Нет, дружище, шпион – это я. А ты всего лишь предатель».
– Именно поэтому мы не можем найти подходящую кандидатуру, – с презрением в голосе ответила Света. – Вампиризм меняет не только тело, но и душу. Проходит время, и новообращенный начинает мыслить именно как темное создание, презирает все светлое, ненавидит нас, во главе стола ставит свою собственную кандидатуру. Нельзя свет превратить в тьму, а тьму – в свет.
Я отдышался после очередной истерики, тряхнул головой.
– Положим, вся проблема превращения света в тьму и обратно решается обычной лампочкой. Ты скажи мне, что конкретно будет со мной, если ваша, не сомневаюсь, гениальная операция осуществится?
– Тебя не будут уничтожать вместе с другими вампирами и не будут преследовать. – Затем она добавила: – Какое-то время не будут.
– О! – Я подумал, стоит ли вновь расхохотаться, но решил, что с меня хватит. – Значит, рано или поздно мне все-таки придется столкнуться с охотниками.
– Это война, Сергей.
– Ну конечно… А что с превращением меня обратно в человека?
– О боже, ну почему ты такой тупой! Я ведь несколько раз сказала, что ты никогда не сможешь стать человеком! Никогда! Не существует ни единого способа сделать это!
Видя, как я сник под ее возгласом, она поспешила виновато оправдаться:
– Правила этого мира придуманы не нами. Я бы очень хотела, чтобы существовал способ. Но его нет. Тебе стоит поскорее смириться с этим, Сергей.
Я махнул рукой:
– Ладно, оставим пока эту тему. Теперь меня интересует вопрос питания.
Девушка ответила сразу. Значит, ответ был давно приготовлен, и, вероятно, кем-то другим:
– Пока ты будешь жить рядом с вампирами, тебе разрешат… использовать людей. В разумных пределах, конечно же!
– А после? После завершения операции?
– Этот вопрос мы решим позже.
Я нащупал дверную ручку и отпер дверь. Выходя, через плечо сказал:
– Какое вы, к дьяволу, несете добро, если кидаете простых людей на растерзание зверью.
Перед тем, как захлопнулась дверь, я мог слышать ответ Светланы:
– На войне приходится чем-то жертвовать! Ради большой победы…
Я сплюнул на асфальт – слюна все еще окрашивалась в розовый. Начался мелкий дождик, противный осенний дождик, который никогда не проходит сразу, а затягивается на несколько дней.