– Ну, пап, – я изобразила крайнее смущение.
– Прошу к столу, – в мамином взгляде было одобрение.
– Ну, что вы…
– Не отказывайтесь, пожалуйста.
Папа с удовольствием начал допрос, а я смогла лишь пялиться на Диму – совсем по – детски. Я восхищалась тем, как он поддерживает беседу, двигается, смотрит, как вошел в роль клерка, оставаясь при этом естественным и самим собой настолько, насколько это возможно.
Родители были очарованы.
– Доча, помоги мне сменить блюда, – пришло время для серьезного разговора.
– Да, мама.
Мы вышли в кухню.
– У тебя очень хороший друг. Вежливый, воспитанный и уже многого добился. Пожалуйста, не рисуйся при нем и убери этот взгляд – ты же порядочная женщина, – она передала мне тарелки.
– Да, мама.
Лучшей оценки от нее и ожидать не приходилось, но мне стало грустно. Вот бы она была как Лида – моим другом, а не жестким надзирателем. Упрекнув себя за недовольство, я вернулась в комнату.
– Лев Александрович, Инна Анатольевна, – Майк поднялся, – я прошу руки вашей дочери! Я давно влюблен в Лиду и хочу прожить с ней всю жизнь…
– Но, не слишком ли быстро, – перебила мама, – сколько вы знакомы? Два, три месяца?
– Инна, если дети приняли это решение – наш долг поддержать их, – что Дима с ним сделал?
– Я не то чтоб не поддерживаю их, просто это ответственное решение и…
– …мы его приняли через неделю после знакомства и прожили вот уже 30 лет, – мы с Лидой удивленно переглянулись, было невозможно представить наших родителей 20 – ти летними юнцами, способными на подобное сумасшествие. Отец подал маме руку, мы все тоже поднялись.
– Благословляем вас, – отец пожал Майку руку. Мама обняла ребят, а потом, неуловимым движением, промокнула глаза.
– За это стоит выпить! – на столе материализовался коньяк в бутылке в виде сабли.
Все вздохнули с облегчением.
– Спасибо, брат! – Майк хлопнул Диму по плечу, – если б не ты…
– Ты бы не попросил моей руки? – Лида шутливо толкнула жениха в бок.