— Да как-то само вырвалось. Прадеда у него Степаном звали. Пущай будет Степанушкой.
— Ну хватит! — оборвала Денисиха, отбирая младенца. — Катись отсель роженице покой нужен.
На крыльце, облокотясь на перила, сутулился Денисов.
— День-то ведреной, да год непутевой, — как бы про себя пробурчал он. — Бают люди: опять со свеями сцепились, попы конец света вещают. Что дальше станется?
Перед Николой зимним поехали Дементий с Бориской в Холмогоры за покупками.
Тяжелой рысцой, выгибая шею и встряхивая заиндевелой мордой, гнедой меринок выволок розвальни с заснеженной протоки Курополки на улицу и пошел гоголем по раскатанной, желтой от навоза дороге. Довольный Дементий подобрал вожжи и, оглянувшись на Бориску, усмехнулся в бороду.
— Ишь, черт сытый — чует путь. А ну, пшел!
Он кнутом огрел меринка, и тот с ходу взял в намет. Из-под копыт взметнулись комья снега. Розвальни помчались по кривой улице, заносясь на поворотах и вздымая полозьями снежный дым. Обогнали обшитый кожей возок — в окошке дверцы мелькнуло усатое с бритым подбородком лицо, видать, купчина иноземный. Мороз был крепок. Бориска цепко сжимал одной рукой боковину, другой придерживал воротник тулупа, прячась от леденящего встречного ветра. Мысли его были заняты тем, что купить Милке и Степушке.
— Э-эй! Сто-ой! Дементий! — Иванко Попов с костылем под мышкой переползал сугробы. Осадили.
— Куда гонишь, кум?
— К скобянику. Гвоздей да скоб надо.
— Эх и мерин у тебя. Огонь! Здорово, Бориска! Как живется у нового хозяина?
Бориска пожал плечами.
— Грех жаловаться.
— Стало быть, угодил ты Дементию.
— А что, — проговорил мастер, перебирая вожжи, — робит справно… Ты пошто с костылем?
— Так ведь… Словом, дело наше — воинское. — Стрелец взял под уздцы гнедого. — Заглянем ко мне. Есть что порассказать, давно не виделись. Да и зазяб я, как собака. Пойдем согреемся.
Дементий черенком кнутовища сдвинул на лоб треух, почесал в затылке.
— К скобянику надо. Может, в другой раз…
Но Иванко не отставал.
— Да плюнь ты, кум. Валяй поворачивай конягу. Я тут недалече.
— Ладно! — махнул кулаком Дементий. — Хоть и грешно в будний день гостевать, да у кума можно. Садись.