- Главное, что вместе с тобой.
- Да, кстати. Ты ведь приехала о чем-то со мной поговорить. Давай не будем откладывать. Уже, - я посмотрел на часы, - почти десять. А метро до двенадцати.
- Метро? - Ольга округлила и без того большие глаза. Такой жопы с моей стороны - того, что я собираюсь сегодня отправить ее домой, - она не ждала. Явилась сюда всерьез и надолго. И вдруг…
- Да, метро. У тебя же нет денег на тачку. - Я испытывал злобное наслаждение, наблюдая за ее совсем не показной растерянностью. Короче, на, получи сдачи, стерва, за то, что в пятницу двинула меня коленом под зад. - Так что ты мне хотела сказать?
- Совсем немного. Всего несколько слов, - похлопала густыми ресницами Ольга. - И в то же самое время многое, очень многое заключается в этих словах. - Уж чересчур напыщенно все это звучало. Похоже, что Ольга заранее составила и заучила свою речь передо мной. - Денис, за те три дня, что провела без тебя, не зная, простишь ты меня или нет, я многое передумала, многое поняла. И самое главное то, что теперь я совершенно уверена, что люблю тебя. Так, как не любила никого никогда.
Она уставилась на меня своими зелеными глазищами, ожидая от меня какой-нибудь реакции на свое признание.
Я хладнокровно чистил апельсин.
- И многих ты любила, Оля?
- Нет. Так, увлечения. По-настоящему я полюбила только тебя.
Мне стало немного обидно за Костю Разина - за себя самого, кем был четыре года назад. Оказывается, что тогда я являлся для Ольги всего лишь "так, увлечением". Не более.
- Спасибо, Оля. Мне было приятно это услышать, - произнес я безразлично. - Это все, что ты хотела сказать?
- Все. - Ольга была заметно обескуражена моей холодной реакцией на ее признание в любви. - А этого мало? Ты первый человек в моей жизни, кому я сказала такое.
Я тут же попробовал вспомнить, говорила ли она мне "такое" тогда, когда я лежал в больнице Гааза. Вспомнить не удалось.
- Денис, скажи, я тебе хоть немножечко нравлюсь? - Еще полминуты назад напыщенный тон сменился у Ольги банальным хныканьем. - Я могу рассчитывать на взаимность? Пусть не сейчас, пусть когда-нибудь.
- Ты мне нравишься, Оля, - честно признался я, - но на большее даже и не рассчитывай. - А вот это, пожалуй, было враньем.
- Почему? Это из-за того, что произошло в пятницу? Ты все еще сердишься?
- Да забудь ты про эту пятницу. Все, проехали!
- Денис, у тебя, наверное, есть девушка. Просто ты мне про нее не рассказывал. Это ее тапочки?
И сдались ей эти Светкины тапки! Чего к ним привязалась? Просто смешно. Я, и правда, был готов расхохотаться, но сдержался - не хотел добить сейчас Ольгу своим смехом. Она и без этого выглядела совершенно погашенной.
- У меня нет девушки, Оля… Я один. Всегда был один. Всегда буду один. И в одиночестве умру.
- Но ведь так нельзя!
- Можно, Оленька, можно, - вздохнул я и отпил из бокала. - Одному куда проще. Ни за кого не надо нести ответственности, ни перед кем не надо отчитываться, где пропадал, чем занимался. Я давно пришел к этому, и считай, это теперь мой девиз.
Ольга только пожала плечами. Ей было меня не понять. Мне самому было себя не понять - и что же такое сейчас я несу, чего выкомыриваюсь перед этой несчастной девчонкой? Ведь я не садист, так какого черта мне все это нужно?!
Я разлил по бокалам остатки вина, бросил взгляд на часы - половина одиннадцатого.
- Оля, тебе пора потихонечку собираться. Уже поздно.
Она отрицательно покачала головой.
- Нет.
- Что "нет"?
- Я никуда не пойду. Денис, любимый, не выгоняй меня! Пожалуйста! Ты ведь не хочешь, чтобы я умерла по пути? Или дома, если все же до него доберусь?
- С чего ты решила, что умрешь? - улыбнулся я и подумал, что мне не хватит жестокости выставить Ольгу с той же решимостью, как я выгнал Конфетку.