Петушиный барак ломает буквально за несколько дней и самые сильные личности, превращая их в помойные тряпки, о которые может вытереть ноги любой. Хотя сильные личности в обиженку не попадают.
- Давай шевели ляжками! - проявил нетерпение Башка и, сунув в рот сигарету, достал из кармана клифта самодельную зажигалку. - За мной двигай! - Он развернулся и пошагал в направлении столярной мастерской. Бавауди, недоумевая, зачем мог кому-то понадобиться, поспешил следом.
"Если Валера, значит Кассир, - пытался построить он в голове логическую цепочку и вычислить причину такого неожиданного интереса к нему, - а если Кассир, значит, блатные. И, наконец, если в пересменок эти падлы вызывают меня в столярку, значит, либо затевают правило, либо решили отодрать меня в задницу. Хотя второе, навряд ли. Для этих забав у них есть кто помоложе, посимпатичнее. Тогда все-таки остается правило? Вот только не вижу причины для этого. Уже больше трех месяцев, как я прочно опустился на дно. Про меня должны были забыть…"
В столярке, как Ханоев и предполагал, его дожидался развалившийся в старом кресле Кассир. И трое мордоворотов, безмозглых и низколобых, которые, кроме крепких мышц и полного пренебрежения к человеческой жизни, могли похвастаться еще разве что знанием букв и четырех арифметических действий. Все трое прибыли по большой воде в Ижму неделю назад с последним этапом и, сразу уйдя в "отрицалово", накрепко прилипли к блатным, нуждавшимся в пополнении штата быков.
"Никак эти стажеры явились сюда сдавать экзамен? - Бавауди зафиксировал затравленным взглядом то, как Валера Башка тщательно запирает за собой дверь в мастерскую, и ощутил неприятный холодок внутри. От страшной мысли даже перехватило дыхание. - На мне?!! Но почему?!!"
- Вон туда встань, - лениво разжал губы Кассир и кивнул на пустое, не заставленное станками пространство посреди мастерской. И не успел Бавауди сделать и шагу, как один из быков ухватил его за плечо медвежьей лапищей и сильно толкнул вперед. Удержаться на ногах после подобного не смог бы и чемпион по сумо. - Поднимись. И смотри сюда. Знаешь, чего на тебя время тратим?
"А того, что этого времени у вас прорва, - подумал Ханоев, поднимаясь с грязного бетонного пола и вытягиваясь перед Кассиром разве что не по стойке "смирно". Хочешь не хочешь, но сейчас он был не в той ситуации, когда можно демонстрировать норов. - Некуда вам девать это время. Вот, мудаки, и ищете развлечений".
- Не знаю, - покорно ответил Бавауди.
- Пригласили тебя, - издеваясь, процедил Вова, - чтобы привет передать. От Разина. От Костоправа.
Вот при этих словах Ханоев почувствовал себя действительно плохо. Что такое какой-то холодок страха в груди по сравнению с тем, что сейчас чечен ощутил, что от ужаса готов грохнуться в обморок!
Что?!! От Разина?!! От того доходяги, которому он еще в январе подрезал ахиллы в гараже у Анатолия Андреевича? Но откуда об этом стало известно на зоне? Никто ведь не знал, кроме кума и Чечева, а через них утечки произойти не могло. К тому же уже три недели, как эти двое разбились на вертолете. А Костоправ наверняка подох еще раньше. И Бавауди был уверен в том, что история с операцией в гараже давно забыта и быльем поросла. А оказалось вон как…
- Что скажешь? - улыбнулся Кассир. Что можно было на это сказать?
- Он жив? - не спросил даже, а жалко пискнул Ханоев.
- Как сейчас, я не знаю. Но в феврале был еще жив. Писал нам, просил отблагодарить тебя, что его искалечил.
"Вот она и причина того, что я ни с того ни с сего вдруг стал крайним в одной из интрижек и оказался в обиженке, - наконец понял истинную причину того, что произошло еще в начале весны, Бавауди. - А теперь продолжение. Что со мной сделают? Замочат? Навряд ли. Подрежут сухожилия на ногах, как я когда-то сделал этому Разину? Тоже нет.