Напротив Джессы сидела старая женщина с жёлтым сморщенным лицом. Редкие волосы были заплетены в сложные узлы и косички; она была обвешана амулетами и талисманами, некоторые из которых были пришиты к одежде. На плечи женщины была наброшена накидка из птичьих перьев, поблёскивавших в дымном полумраке. Пока Джесса разглядывала шаманку, та протянула тонкую высохшую руку и стала перебирать лежавшие перед ней камешки, одни отодвигая, другие переворачивая, — маленькие плоские камешки, на каждом из которых была начертана чёрная руна.
— Выйди, Хана.
Девушка неслышно вышла.
Джесса ждала, наблюдая, как тонкие руки двигают камешки. И тут, не поднимая глаз, шаманка заговорила:
— У меня нет её силы. Ты должна это знать. Я не знаю, что она за существо, эта Гудрун-ничья-дочь, не знаю, каким богам она поклоняется, но она очень сильна. И всё же, — в полумраке стукнул камешек, — у меня тоже есть кое-какая сила, накопленная за много лет. Словно птица крыло, простёрла я свой разум над этим родом. И здесь мы в безопасности. Она не может нас увидеть.
— И если бы мы, я и Торкил, остались здесь…
— Она бы об этом не узнала. Но вы не могли бы отсюда уехать. Её разум словно поверхность озера — в нём отражается всё, что происходит в мире.
Джесса отодвинулась от ярко пылавшего огня:
— Да, но наше бегство… произойдёт, если будут убиты все люди с корабля?
— Люди! — Мрачно улыбнувшись, шаманка посмотрела на Джессу. — Что такое люди? Их и так много.
Джесса похолодела. Потом спокойно сказала:
— Я не хочу, чтобы их убивали. Я этого не позволю.
Камешки задвигались.
— Другого пути нет. Им нельзя возвращаться назад — она заставит их говорить.
— Что ж, значит, так тому и быть. Мы пойдём дальше. — Джесса сказала это как можно твёрже. Только её слово отводило нож от груди Хельги, и не только его одного. Нет, только не убийство.
Шаманка перевернула последний камешек:
— Так говорят руны.
Джесса склонилась к ней. В комнате, казалось, стало темнее; сзади что-то зашуршало. Амулеты шаманки зазвенели.
— Не знаешь ли ты, — прошептала Джесса, — кто живёт в Трасирсхолле? Там есть кто-нибудь живой?
— Там живёт страх. Твой. Твоего брата. Гудрун.
— Страх Гудрун?
Женщина захихикала: