- Что еще готовите?
Ивар сказал тем же гнусным голосом ябедника:
- Он сказал, что сам все равно выйдет на работу. Ему здесь интереснее, чем дома.
- Что? – переспросил я с недоверием. - Даже если Оксана не придет?
- А вот это я не уточнил, - признался Ивар. – Мой прокол, шеф! Теперь премия тю-тю?
- Еще есть шанс исправиться, - сказал я строго. - Займись той странной эпидемией, что в ЮАР. Да, все дела отложи…
Все видеокамеры в главном зале показали, как Данко развернулся к ближайшему экрану.
- О, шеф!.. Вы заметили, что мы как раз о ней говорим?.. Вас что-то в ней тревожит?
- Не знаю, - признался я. – Что-то смутное. Как представитель ученого сословия не люблю смутности. Ее обожают только политики и гуманитарии, а мы все-таки люди будущего.
- Мир не состоит из ученых, - сказал он философски. – А жаль, правда?
- Вот-вот, - подтвердил я. – В правильном мире все должно быть результатом либо наших усилий, либо на худой конец давно изученными явлениями природы и ее окрестностей.
Он кивнул, а осмелевший Гаврош задиристо пронявкал из своего уголка:
- Ну да, что за жизнь без неожиданностей? А как же романтика?
Я указал взглядом на помалкивающую, но внимательно прислушивающуюся Оксану.
- Вон тебе романтика. И неожиданности.
Оксана сказана недовольно:
- Я человек предсказуемый. Как любят депутаты.
Ивар сказал со свойственной ему стеснительностью:
- Мир ускоряется, того и гляди чума какая-нить обрушится, стоит ли за мухой це-це гоняться?..
- После мухи це-це чуточку другие симптомы, - напомнил я. – Да и не столь массово… Проследите на всякий случай. Это не катастрофа, конечно, но вдруг вроде легкого ветерка, что предвещает грозы?
Они посерьезнели, старый ворон зря не каркнет, а я у них самый старый, хоть и одногодок с Данко и даже моложе на год Ивара.
Они дисциплинированно повернулись к аппаратуре, а я отключил связь. За это время автопилот, изучив маршрут, ревниво пытался не дать мне снова взяться за руль.