— Ишь, какой суровый, — усмехнулся гость. — Ну ладно, доложишь ему, что навестил его тот, кто помнит такое место — озеро Саугари-гил.
— Тотчас доложу! — я понял, что если гость окажется желанным, то мне же и попадёт, что на пороге держу. А если нежеланным — то не хватит мне сил его в дом не пустить. — Так что проходите покуда, вина подогретого сейчас подам. А лошадь вашу в лучшем виде на конюшне устроим.
Сбегал я в людскую, кликнул Хайтару, чтоб кобылой гостевой занялся, а сам помчался к господину докладывать.
Услышав об озере Саугари-гил, господин не то чтобы в лице переменился, но скулы его чуть заострились, а в глазах промелькнуло какое-то непонятное выражение. Промелькнуло — и пропало, тут же сделался он таким, как и всегда. Невозмутимым и малость насмешливым.
— Веди же этого почтенного господина сюда! — велел он. — А после мигом на кухню, обеспечь наилучший ужин, вина… И приготовь ему комнату. Сдаётся мне, что добрый гость мой у нас заночует.
Привёл я гостя в кабинет господский — и помчался хлопотать. Нет, не стал сразу подслушивать — какой смысл? Понятно, что раньше, чем перекусят они и выпьют, настоящего разговора не будет.
Так что подслушкой я занялся только в десятом часу, когда за окнами уже совсем стемнело и снова закапал дождик. Подслушивал, как и днём — из спальни, стоя за ковром.
— А вино у тебя отменное, — донёсся из-за стены голос нашего гостя. — Не совсем то, что у меня в погребах было, но всё же букет весьма и весьма неплох.
— Верно, — согласился господин. — Это мне один торговец из южного Хассая поставляет, вроде как в благодарность за лечение. Уж три года как вырезал ему опухоль… за такое в Державе и впрямь мало кто берётся, но мне, честно скажу, повезло — застал недуг в самой ранней стадии. Впрочем, тебе, пресветлый, такие детали, наверное, неинтересны.
— Не забывайся, Алаг, — судя по тону, гость был слегка раздражён, — даже в твоём доме и то не стоит упоминать. Зови малым именем, Гирхаем то бишь. Не мне тебе рассказывать, какие сейчас времена.
— Ладно, ладно, Гирхай, не кипятись, — ответил господин. — Ну вырвалось, так ведь в моём доме лишних ушей нет.
— И всё-таки прошу тебя впредь поосторожнее быть, — сказал гость.
— А ты сам, между прочим, подставляешься, — судя по звуку, мой господин отхлебнул ещё вина. — Шрам твой уж больно приметен. Сейчас, конечно, потише, чем ещё пару лет назад, но знаешь ведь, Пригляд никогда не бросает работу недоделанной.
— Да брось, — хохотнул пресветлый гость. — Сабельный шрам поперёк морды — эка невидаль. Сколько войн было после Низложения… сколько воинов поранено и порублено. Этак каждого второго хватать придётся.
— А хочешь, сведу тебе шрам? — предложил господин.
— Не хочу, — отказался гость. — Как я такое изменение объясню? Ну ладно Хаидайи-мау, она поймёт, но что я скажу остальным? Нет уж, буду доживать век свой с тем, что есть.
На минуту оба они замолчали.
— Ладно, — не выдержал, наконец, господин. — рассказывай, как вам удалось?
— Деньги, — мрачно ответил Гирхай. — Всего лишь сотня золотых, и стражники до ночи резались в кости, а капитан, Дангиль-тмаа, внезапно чего-то не то съел, так что прочно поселился в отхожем месте. Ему уже не до проверки караулов было. Это первое. Второе — нашёл я старичка одного, который лет сорок тому назад командовал работами по ремонту замка. Все подземные переходы знал, как имена своих внуков. Этому и пятидесяти хватило. В общем, вывели за реку, там уж карета у меня стояла, рванули в Тмаа-Анхельну, оттуда западным трактом в дом Гианали, а уж оттуда в безопасное место, о коем даже тебе говорить не стану. Уж извини, таков порядок.
— Да понимаю я, понимаю, — перебил господин. — Как они сейчас?
— Хаидайи же сильная, по ней и не видно, что внутри кипит. Но, мыслю, те два дня тяжело ей дались. Тем более, как простых держали. Охапка соломы, со стен вода сочится, крысы бегают.
— А Илагай?