Чернокожий заговорил, не вставая со скамьи... "Я его отец. Он не такой, он не мог это сделать". Он не пошевелился, не сменил позу. Слова повисли в воздухе таким явным оскорблением, точно крепкий черный кулак заехал судье по морде.
Судья моргнул откинулся назад...
- Такой-такой... Его признали виновным в вооруженном ограблении...
- Он не такой.
Одри понял, что судья боится этого человека. И судья, и судебные приставы. Никто не велел ему встать и обращаться к судье "ваша честь".
Много лет спустя в Новом Орлеане, сидя в тюрьме по обвинению в употреблении наркотиков, он встретил еще одного черного такого же типа. Из-за изуродованной руки того прозвали Лапой. Он был похож на скелет тощий невозмутимый хладнокровный с другими зэками держался надменно, а наркоманов терпеть не мог.
- Что, крючит без герыча, парень? - старый джанки весело хлопнул его по спине.
- Не понимаю, о чем вы? - холодно отозвался Лапа.
Наркоман убрал руку и кашляя отвалил. Почему они его терпели? Потому что боялись. Дэви Джонс отец и сын и Лапа разрушили весь белый мир.
ВЕЧЕРНИЕ НОВОСТИ
старый сержант мрачно разглядывает фотографии
разыскиваемых желтые облупившиеся
30-й день без ареста в Нью-Йорке
они рискуют 15-ю световыми годами, все будущее,
разговоры о чем-то, прохладные сады
и вечерние бассейны.
Старый тюремщик обходит пустые камеры.
"Спите крепче, ребята".
Там ни души
бормочущие призрачные голоса
взломщиков торчков жуликов
старые укуренные миры