— Если ты отказываешься прийти как летатель, то приходи как мой гость,
— предложила Марис. — Но, прошу, оставь хотя бы на несколько часов свои амбиции. Дай летателям шанс подружиться с тобой.
— Вэл, пожалуйста. — С'Релла взяла его за руку и улыбнулась.
— Хорошо, у них будет шанс проявить гостеприимство и великодушие, — пообещал Вэл. — Но заискивать перед ними я не стану и полировать их крылья и петь хвалебные песни — тоже. А теперь мне хочется немного полетать. У вас найдется пара крыльев, которыми я мог бы воспользоваться?
Марис указала Вэлу на дверь их временного жилища и, когда он ушел, обратилась к С'Релле:
— Для тебя он много значит, не так ли?
Девочка опустила глаза.
— Он не всегда такой грубый.
— Возможно, — согласилась Марис. — Я его плохо знаю, но… Будь осторожна. Похоже, Вэлу досталось в жизни, а те, кого часто обижали, потом отыгрываются на других. Порой даже на тех, кто им нравится.
— Я знаю. Марис, как ты думаешь, они примут его сегодня вечером? Я говорю о летателях.
— Думаю, ему это не менее интересно, чем тебе. Потерпи до вечера и узнаешь, правду ли он говорил о них… и о нас. Но надеюсь, что он заблуждается.
С'Релла промолчала. Марис, допив молоко, поднялась.
— До вечера еще далеко. Надевай крылья, потренируемся в воздухе часок-другой.
К вечеру летатели уже прознали, что на Скални, намереваясь выиграть крылья, прибыл Вэл-Однокрылый. Откуда пошел слух, Марис могла только гадать. Возможно, Вэла кто-то узнал. Или Доррель кому-то рассказал о нем. Пока Марис и С'Релла шагали от посадочной площадки к своему домику, они дважды слышали возгласы: «Однокрылый!», а у двери к ним подошел едва знакомый Марис летатель и, сохраняя на лице равнодушное выражение, спросил, правда ли, что Вэл сейчас на Скални. Марис подтвердила, и летатель, удивленно присвистнув, удалился.
Ближе к вечеру Марис и С'Релла отправились в пристанище. Было еще светло, в полупустом зале группками по трое-четверо сидели летатели, ели, пили, негромко разговаривали. На вертеле жарился морской кот, но, по мнению Марис, до готовности ему было еще не меньше трех часов.
Сестра Гарта, Риса — круглолицая невысокая толстушка, — налила из большущего бочонка, висящего на стене, кружку эля и подала Марис.
— Отменно, — похвалила Марис, пригубив. — Хотя, по правде, я не специалист по элю. В основном пью вино или киву.
Риса рассмеялась.
— Брат тоже хвалит мой эль, а уж он-то понимает в нем толк. Если эль, который он выпил за всю свою жизнь, слить вместе, то в образовавшемся озере смог бы плавать небольшой торговый флот.
— А где Гарт сейчас? — поинтересовалась Марис.
— Он подойдет позже. Говорит, неважно себя чувствует, но сдается мне, что его болезнь — лишь отговорка. Он, как обычно, просто не хочет мне помогать.
— Что с ним, Риса? Он в последнее время часто болеет?
Улыбка на лице Рисы погасла.
— Он тебе что-нибудь говорил, Марис?
— Нет. А что?
— Последние полгода у него ужасно болят суставы и до того опухают, что смотреть страшно. — Риса слегка наклонилась к Марис. — Я за него боюсь, и Доррель — тоже. Гарт был у многих лекарей — и здесь, на Скални, и в Городе Штормов, но ни один его так и не вылечил. Чтобы заглушить боль, брат с каждым днем пьет все больше и больше.
Марис не на шутку разволновалась.
— Я знала, что Дорр беспокоится о нем, но полагала, причина тревог — пьянство Гарта. — Поколебавшись, Марис спросила: — Риса, а твой брат сообщил о своем недуге Правителю?
Риса покачала головой.
— Нет. Он… — К стойке подошел коренастый летатель с Востока, Риса налила ему кружку эля и продолжила разговор лишь после его ухода. — Боится, Марис.
— А чего он боится? — спросила С'Релла, переводя взгляд с Марис на Рису и обратно.