— Ну, ничего! — бодро успокоил Сэма трансплантолог. — К твоему прилагается аварийные принадлежности — качок, например…
— Чего?! — заорал недовольный пациент, ожидающий своей очереди на операцию, как только Саманта закончит работу на принтере.
— Автомобильный воздушный насос, говорю! — повторил врач. — А для транспортировки, я его тебе размещу прямо на месте.
— А-а-а…
— А для особо ленивых предусмотрен газовый баллончик. В нём воздух под давлением. Дёрнул за шнурок и…
— А как же он на месте будет располагаться, — задал Сэм провокационный вопрос, — прикручен синей изолентой, что ли?
— Карманы вживим, — успокоил его «портной» по человеческой плоти.
— А как насчёт ментальных ощущений? — осторожно осведомился заместитель.
— Ерунда! — отмахнулся трансплантолог. — А впрочем, главное — это участие. Силой воображения… Ну — дальше по инструкции психолога.
— Нет у меня никаких инструкций! — очнулся из небытия психотерапевт, с тоской размышляя о том, как он будет успокаивать искусственно сотворённых монстров.
— Саманта, — проинструктировал технолога Главный хирург. — Ты Сэму кусок умной кожи пришпандорь — прямо на место. Пусть отслеживает состояние здоровья пациента.
— Как, — донёсся голос из-за ширмы, — опять пришивать?!
— Ну да! — засмеялся Портной. — В одном кармане качок, во втором инструкция по применению, а в третьем…
— Успокойся! — крикнул Геркулесу зам. — Умная кожа крепится временно — на воду.
Последним, в обходе, значился пациент, перенёсший операцию по пересадке уха. Он лежал под простынёй подозрительно тихо и не подавал признаков жизни. Главный насторожился и тихо спросил:
— Помер, что ли?
— Да нет, — успокоил его Портной. — Спит. Я ему вкатил такую дозу анестезии, что он не скоро очухается.
— Если очухается, — злорадно добавил заместитель.
— А где у нас анестезиолог? — опомнился главный. — Что-то я его давно не видел.
— Где-где! — недовольно отозвалась Саманта. — Как всегда — валяется, где-нибудь, обжаханный… Вот кого давно пора на колбасу сдать.
Все согласно закивали головами. На грязно-серых стенах забегали чёрные тени, трясущиеся, как паралитики. Светильники поблёскивали тусклым светом: не в целях экономии, а в силу обстоятельств. От этого медотсек напоминал не больницу или поликлинику, а разделочный цех, где рубят туши и упаковывают продукцию в полиэтиленовые пакеты. Как раз в это время, вопреки прогнозу трансплантолога, пациент начал подавать признаки жизни. Сначала он открыл один глаз, и то, только наполовину, словно боясь увидеть перед собой своего мучителя. Затем, неспеша, приоткрыл и второй. Подозрительно смотря сквозь две узкие щёлки на Главного хирурга, он задал идиотский вопрос:
— Я где?