— Хи-хи, почему Гадожор? — спросила она, когда услышала обращение к гоблину.
— Он всё подряд жрёт, например, сороконожку у меня из-под кровати, — поведал я, тоже поддаваясь смеху.
Мы бодро топаем по ещё невысокой траве, пустив вперёд Атакауна. Тот, конечно, бодрости не разделяет, но старается.
— Ну, это ведь даже хорошо. Еды у нас не много, а сможем ли найти в округе — не известно, — проговорила Анна. — Так что мне даже нравится такой проводник. А как тебя зовут?
Гоблин обернулся, удивлённый, что лунарка обратилась к нему.
— Атакаун, — ответил он, последний слог делая глубоким и горловым.
— О! А меня зови Анна или Куница, — мягко обратилась лунарка.
— Ты зря с ним по-хорошему, — предупредил я.
— Но я иначе не умею, Ворк. Пусть в нашем отряде, ты, будешь суровой и надёжной опорой. Атакаун, конечно, не красавец, но в чём-то милый. Смотри, какие ушки у него.
Гоблин споткнулся и что-то пробормотал. Я же расхохотался, поднимая взгляд к горизонту — кругом единообразие и лишь за спиной ещё видны размытые, тёмные контуры Красных Холмов. Стало интересно, как гоблину удаётся ориентироваться, ибо я вообще не понимаю, куда мы идём. Охватило волнение — а не заведёт ли куда подлый сын Тёмного Ока?
— Слышь, Атакаун, а как ты понимаешь, куда идти?
— Цуство… сьслушау цуство, — проговорил он, заметно уставший.
— Привал! — решил я дать отдых проводнику. — А ты поясни, что такое цуство?
— Он, наверное, — заговорила Анна, радостно сбросившая мешок, — имеет в виду чувство!
— Да, — выдохнул зелёный. — Но ието тьолько у меньа.
— О, надо же! — воскликнула Анна а потом добавила: — Может и перекусим, Ворк?
— Давай, — согласился я, глянув в сторону Атакауна. — Ты хочешь?
Гоблин кивнул и вдруг бросился в сторону, распластавшись во всю длину, его пальцы вцепились в нечто извивающееся. Спустя мгновение, мы поняли, что это змея длиной в полтора локтя. Когда он принял нормальное положение, морда была полна кровожадности.
— Ой! — воскликнула Куница. — Ты что же, съешь её?
— Да, — отозвался тот.
Я тут же вступил:
— Только не в нашем присутствии. Чуть отойди и там свои дела делай. И смотри, я редко промахиваюсь, — похлопал я по самострелу, пусть и не взведённому.