— У вас не принято наряжать елку? — спросила я.
— Нет, — ответил Винтер, как раз цеплявший украшенную бусинами верхушку. — У нас вообще нет такого праздника, как новый год.
— И какое же у вас летоисчисление?
— Летоисчисление есть, конечно, но сам праздник другой. Обычно мы празднуем его в день рождения короля. Так как это всегда зимой, то и получается, что годы мы считаем по правлению монарха.
— И когда у вас сейчас новый год?
— Двадцать третьего января. У вас ведь месяцы называются так же, как я понял? Видимо, наши миры взаимосвязаны.
— Да, так же.
Верхушка заняла положенное место, и мы с Винтером уставились на дело своих рук.
— Красиво, — сказал он, проводя пальцами по зеленым иголкам. А пальцы — тонкие, обманчиво изящные. Но я-то понимала, что силы в них хватает. Вон, всю ванную льдом покрыл.
— Еще войдешь во вкус нашего мира, — подмигнула я, ловя себя на мысли, что вдруг действительно приняла эту невероятную правду. То, что Винтер — из другого мира. Вон, и о месяцах спрашивала на полном серьезе. Точнее, о годах.
— Так почему у вас все правители рождаются зимой? — решила, что стоит говорить хоть о чем-нибудь.
— Особенности магии. В зимнее время она активнее, поэтому уже давным-давно в другое время года в моей семье никто не рождается.
— У тебя есть братья, сестры?
— Две младшие сестры.
— Круто, а у меня нет. Но у меня есть два кузена, мы с ними росли вместе.
— Тоже хорошо.
Я щелкнула выключателем, и на елке зажглись огоньки, а свежий запах хвои так и плыл по дому. Увидела, как расширились глаза Винтера. Он протянул руку, чтобы коснуться лампочки, и убрал.
— Не бойся, они не кусаются, — рассмеялась я. — Главное, не забывать выключать на ночь.
— Отчего они горят? Я не чувствую пламени.
Винтер уже успел сделать-таки шаг к елке и рассматривал огоньки с пристальным вниманием первооткрывателя.
— От электричества. Электричества у вас тоже нет?
— Нет.