Полетели огневики - с трех сторон сразу. Иефа таращилась в распоротую огненными вспышками темноту, искала глазами Нораха, Стива, Ааронна, искала и не находила. Кто-то визжал, кто-то падал, кто-то полз по истоптанной траве, оставляя за собой темный след, добирался до кустов, и там попадал в лапы совомедведю. Где-то утробно выл Зверь, воздух дрожал и потрескивал от грозовых сетей, воняло паленой шерстью и обугленным мясом, сладковатый удушливый запах гари щекотал ноздри, и на мгновение Иефе показалось, что она снова в пещере, что сейчас прилетит стрела, проткнет податливое тело, и потом снова будут темнота, боль и паника. "Почему так сложно? - билась в висок настырная мысль. - Зачем? Идти, искать, вести отряд гоблинов - сколько их? Десять? Пятнадцать? - и шамана, вон он скачет черной неряшливой кляксой... Нас всего шестеро. Вилка не в счет, он много не навоюет. Хорошо, даже с Вилкой и Зверем - семеро. Там, в башнях, были сотни оживших трупов, одно мановение руки - и все... Зулин сказал - огромная сила... Тогда почему же так сложно?" Затрещали ветки, на Иефу выскочил израненный ошалевший гоблин, замахнулся на нее кривым клинком в зазубринах. Полуэльфка отшатнулась, схватилась за меч, но гоблин вдруг выпучил глаза, захрипел, выронил оружие и рухнул.
- Ты как? - заботливо спросил Норах, вынырнув из кустов секунду спустя. - Терпимо? Держишься?
- Да, - растерянно пробормотала Иефа. - Все живы?
- Вроде, - пожал плечами орк.
- Как ты его... - полуэльфка кивнула на труп. - Ножом?
- А? Это не я, - Норах бесцеремонно пнул тело и сплюнул. - Сам, наверное, помер. На поляну - и шагу не смей. Уйди глубже в лес, я тебя потом найду, когда все закончится. Посмотри на меня! - орк оказался вдруг очень близко, схватил барда широкой ладонью за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. - Ни хрена не видать, какого цвета, - сердито пробормотал он и, бросив напоследок: - Не впускай ее! - снова исчез в сумятице веток.
- Хорошо, не впущу. Прощай, - настырная мысль перестала биться в висок, обрела очертания и смысл. Так ясно, явно. Так просто. Иефа развернулась и побрела, спотыкаясь, прочь от поляны, чувствуя себя безвольной тряпичной куклой.
- Почему ты не идешь спасать их? - подала голос Элена. - Они там гибнут за тебя, гибнут один за другим. Ты же никогда не делаешь то, что тебе говорят. Почему сейчас ты такая послушная? Испугалась за свою шкуру? У тебя вдруг обнаружился инстинкт самосохранения?
"Я умею закрываться от нее, - с легким удивлением подумала полуэльфка, но ни радости, ни удовлетворения не почувствовала. - Неужели она не понимает?"
- Вернись! - крикнула ведьма. - Кем ты возомнила себя, маленькая жалкая тварь?! Вернись немедленно!
- Потерпи, - сказала Иефа. Остановилась, прижалась лбом к шершавому стволу дерева. Сердце колотилось в горле и норовило выскочить наружу. - Ты потерпи. Я знаю, ты не виновата. Так получилось. Ну, вот сложилось так. Это бывает: вроде никто не хочет плохого, а оно происходит. И все так горестно поражаются - как же так, я же ничем не заслужил! А оно происходит не потому, что кто-то заслужил. Оно просто происходит. Просто происходит... - Иефа всхлипнула. - Мне только Вилку жалко.
- Что ты несешь?! - Элену трясло от ярости. - Ты сошла с ума!
- Нет, не сошла, - Иефа отлепилась от ствола и побрела дальше. - Просто ты не понимаешь, вот и все. И это так странно, что ты не понимаешь, хотя, казалось бы, уж кто-кто, а ты должна понять... Может, я ошибаюсь. Опять. Может, ты права, и я просто выбираю себе смерть пострашнее. Может. Мы это проверим. Ты только потерпи, не терзай меня сейчас - у тебя еще будет и время, и желание. Подари мне минуту тишины. Одну минуту, пожалуйста.
- Будь проклят тот день, когда твоя порченая кровь связала нас, - в ужасе прошептала ведьма. - Ты абсолютно безумна.
"Претендовать на абсолютное знание, - отрешенно думала Иефа, шагая по ночному лесу. - Как там говорил отец Арг? Гордыня есть смертный грех... Грех, за который Единый карает страшными вечными муками, грех, который страшнее, чем грех отнятия жизни или грех богохульства. Такая странная религия. Интересно, кто будет судить меня? Вряд ли Единый, я же бастард... Ну вот, наконец-то".
Он стоял посреди поляны и ждал ее.
Элена взвыла и заметалась на лунной привязи.
Иефа шагнула вперед, выходя из тени деревьев.
- У тебя лицо мокрое, - сказал Себастиан де Виль. - Ты плакала?
Первым забеспокоился совомедведь. Он бросил трепать разорванное гоблинское горло, поднял заляпанную кровью морду, к чему-то принюхиваясь, и поставил торчком свои маленькие совомедвежьи ушки. Иефы не было. Вилка обеспокоенно повертел головой, пытаясь сообразить, куда подевалась непутевая хозяйка, и жалобно заревел.
- Что? - возник возле него Норах. - Иефа?
- Что - Иефа? - откликнулся из подлеска Стив и вынырнул из темноты, обтирая лезвие топора о штанину.