– Я готов признать, что это патология, но так уж сложилось.
Я молча смотрел на него и ждал. Потом сказал:
– Вы здесь уже больше двух минут, а я все жив.
– Нам некуда спешить, мистер Уильямс, – проворковал он.
– Ага, стало быть, убийство само по себе не главное. Вы непременно должны насладиться предшествующими мгновениями.
– Вы очень проницательны, мистер Уильямс.
– И чем усерднее я стану так или иначе развлекать вас, тем дольше проживу?
– Разумеется, в определенных пределах.
– Естественно. Выпьете чего-нибудь, мистер…
– Смит. Легко запоминается. Да, спасибо. Только позвольте мне понаблюдать, как вы наливаете.
– Трудно представить, что я храню отраву специально для такого случая.
– Трудно, но можно.
Он проследил, как я смешиваю коктейль, и сел в кресло.
Я устроился на диване.
– И где же будет моя жена во время убийства?
– На вечеринке, мистер Уильямс. Там будет дюжина гостей, готовых присягнуть, что она все время была у них на глазах.
– Меня убьет взломщик? Грабитель?
Он поставил стакан на кофейный столик.
– Да. Убив вас, я, разумеется, вымою свой стакан и поставлю его на место. А уходя, сотру свои отпечатки со всех дверных ручек, к которым прикасался.
– Вы заберете что-нибудь? Дабы придать правдоподобия картине?
– Это не нужно, мистер Уильямс. Полиция решит, что после убийства грабитель струхнул и убежал с пустыми руками.
– Вон та картина на стене стоит тридцать тысяч, – сказал я.