— Да нет… Я…
Игорь чувствовал, что должен что-то сказать. Что-то очень правильное. Чтобы у Равшана не сложилось о нем неверное представление. Но он вдруг позабыл все слова. Или — разучился собирать из них осмысленные фразы. Равшан смотрел на него, а Игорь не мог и слова сказать. И чем дальше, тем глупее и томительнее становилось это молчание.
Равшан одним рывком поднялся на ноги. Как будто внутри у него сработали скрытые пружины, распрямившие конечности. Он сделал шаг к урне и бросил в нее погашенный окурок.
— Кризис.
Равшан плюнул в урну. С таким видом, словно там он и скрывался, этот всем ненавистный кризис. Похожий на смятую пачку из-под чипсов. Или на раздавленную пивную банку.
Равшан сунул руки в карманы форменной куртки с названием управы на спине — и как ему только не жарко, в такую-то жару? — и повернулся к безмолвно стоящему Игорю.
— Как с работой? В порядке?
— Да вообще-то не очень, — смущено потупился Игорь.
Ему было как-то жутковато смотреть в неподвижные, будто остекленевшие глаза Равшана.
— Выгнали?
— Фирма разорилась.
— Понятно. Ну, и как?
— Пока — никак.
Равшан едва заметно усмехнулся.
— Что, других фирм нет?
— Ну, мне предлагали пару мест… Не мой профиль… Нужно подождать, пока ситуация на рынке стабилизируется…
— А если нет?
— Что — нет?
— Если не стабилизируется? Никогда?
— Да нет… Все скоро должно прийти в норму… Прогнозы, в целом, оптимистичные…
— Оптимистичные, говоришь? — Равшан достал из кармана сигарету, сунул в угол рта и щелкнул зажигалкой. — Ну, это хорошо, — дворник затянулся и выпустил вверх струйку табачного дыма. — Ладно, удачи тебе.
Он подмигнул Игорю, повернулся, засунул руки в карманы и пошел прочь.