Теперь этот «луг» стал холмистым от волн, ожил… Коровы, широко раскрыв свои и без того огромные глаза, с недоумением смотрели на пенящиеся по палубе водяные языки. А как только под ногами сделалось совсем неустойчиво, заревели на все голоса.
«М-м-м-у-уу», — низко, как корабельная сирена, начинал один.
«М-м-мм-ы», — подхватывали другие.
Доить коров в шторм трудно. Но и так оставить нельзя: заболеют и перестанут молоко давать. Поэтому-то капитан, несмотря на отчаянную качку, приказал доить.
Первыми на палубе появились девушки — Зина и Валя. Они работали буфетчицами, а в этом рейсе стали главными доярками. Девчата впервые взялись за дойку, но им поручили обучать ещё и экипаж.
Кличек животных никто не знал. Известен был только «Байкал» — племенной бык. Моряки щедро раздавали коровам новые имена.
— Стой, Зорька, стой! Для тебя же лучше, — успокаивал пятнистую холмогорку рослый матрос. Он старался придать нежность своему хриплому голосу.
В это время под выменем Зорьки приспосабливался его товарищ. Беспорядочная качка не позволяла поставить ведро. Моряк, изгибаясь, как акробат, ёрзал по палубе. Струи молока летели во все стороны и меньше всего в подойник.
— Потерпи, Маша, потерпи, — твердил другой «дояр» своей подопечной. — Вот ужо войдём в лёд. Там спокойнее, не качает…
На следующие сутки и в самом деле услыхали с мостика:
— Слева вижу лёд. До кромки семь миль!
Корабль стал разворачиваться носом к торосистому, покрытому снегом полю.
«Как, однако, быстро зима наступила! — наверное, сказала бы не одна из бурёнок, имей она дар речи. — Всего неделю, как жара была».
Чукотское море встретило электроход льдами. Он вошёл в снежно-ледяную кашу, как в трясину, и застрял. Капитан не уходил из рубки.
— Лево на борт!
— Есть лево на борт.
Приказание рулевым выполнено, но стрелка компаса неподвижна.
— Право на борт!..
Постепенно корабль раскачали. Между его корпусом и льдом появились зазоры. Ещё усилие машин — и судно высвободилось из ледяных клещей. Так и шли: в час по миле.
Перемена климата на коровах мало отразилась. Они по-прежнему исправно давали молоко.
Молоко! Его стало так много, что и девать некуда! — Уж заодно бы маслодельный завод прихватить, — шутили моряки.
Всю продукцию пришлось перерабатывать на камбузе. Повара сбились с ног. Они впрок заготавливали сметану, творог, кефир и мороженое, варили молочные супы и кисели, изобретали фантастические блюда.