- Давайте мы вам поможем, госпожи, - предложил аютанец в широкой шелковой одежде. - Отнесем его куда надобно. Лучше ко мне в шатер. Здесь рядом. Вы все будете важными гостями! - глядя на раскрасневшуюся мэги Верду, он жадно облизнул губы.
- Эй, беда-то какая, парню просто выпить надо, - решил небритый мергийский моряк. Оттеснив аютанских торговцев, пробрался к Рэббу и влил в его открытый рот вина из баклажки.
Неожиданно для всех анрасец от этого ожил, дернулся, закашлялся и заревел:
- Я порежу лысого! В лохмоты! - выхватив из-за пояса оба меча, Каррид размашисто вспорол воздух.
Толпа хлынула в стороны. Жалобно заржал и попятился мул, толкая назад повозку.
- Зарежу сейчас, гринх плешивый! - Рэбб, расширившимися, залитыми чернотой глазами искал либийского жреца, бывшего самым последним и яростным воспоминанием в гудящей голове. Не найдя своего обидчика среди либийцев, окружавших повозки, он круто повернулся, едва не сбив с ног матроса с баклажкой вина, и отчего-то затих, глядя на первые ряды зевак у торговых навесов.
- Господин Брис? - пробормотал Рэбб, морщась от слепящего солнца. - Господин Голаф Брис? Нет, вас тут не может быть, - опуская мечи, он тряхнул волосами, рассыпавшимися черными прядями.
Астра тоже повернулась и увидела Голафа, стоявшего в нескольких шагах от нее.
- Шетов франкиец, - прошептала она, все еще не веря, что Голаф может оказаться здесь, в далекой Либии, стоять перед ней и улыбаться так возмутительно насмешливо. - Ну, подойди сюда, если это только ты, - произнесла мэги Пэй, делая шаг навстречу. - Почему не подходишь?
- Боюсь, что ты выполнишь прошлое обещание - сожжешь меня обольстительной магией или гневом, - рейнджер рассмеялся, с шутливым опасением приблизился и взял тонкие ладони Астры своими. - Мне тоже трудно поверить… - прошептал он, разглядывая ее порозовевшее лицо и мечущиеся глаза. - Очень трудно и… радостно очень! Не представляешь как!
- Немедленно поцелуйте ее, господин Брис! - подбежав к ним, настоял Каррид Рэбб. - Крайне немедленно! Знаете, как она ругала вас, что вы не успели к нашему отбытию! И вспоминала потом. Много вспоминала.
- Нет, нет, я не ругала! - Астра сердито глянула на анрасца. - И не вспоминала почти…
- Да поцелуй ты ее! - крикнул кто-то из толпы. - Поцелуй, а то повозки из-за вас проехать не могут.
- Дорогая мэги Пэй, - негромко произнес Голаф. - Ты единственная для меня на этом свете. Я тебя люблю. Искренне и всей своей измученной душой, - подхватив дочь Варольда на руки, он обласкал ее губы поцелуем. Обхватив шею франкийца, Астра прижалась к нему, словно растворяясь в сильных и нежных объятиях, забыв, что на нее смотрят сотни чужих глаз, что в проходе ждет обоз, который должен проехать.
- Надеюсь, ты здесь без танцовщицы Ильвы или еще какой-нибудь девки похожей на меня? - задержав дыхание, спросила мэги Пэй.
- Я здесь чтобы найти тебя и никогда, больше никогда не расставаться. Хвала Морасу Аронду и Аните - они дали мне надежду, заставили бежать за тобой! - подняв ее выше, Голаф Брис пошел сквозь расступавшуюся толпу.
Сзади заскрипели колеса повозок. Собравшиеся быстро расходились по торговым рядам.
* * *
Для Хивса так и осталось загадкой: откуда взялись либийские жрецы на пристани. Они на самом деле поджидали "Гедон", зная, что он прибудет в этот день и точно в это время, и что на нем находится раненый неподвижный Канахор, которому необходима их помощь. Поворачивая эти события в распухшей от жары голове то одной, то другой стороной, Давпер решил, что магистр сам каким-то магическим способом донес до служителей Сектеха весть о своем тяжком положении и том, что он приплывет на "Гедоне" именно этим днем.