- Ник, скоро начнется бой между шаманами и воинами, ты пойдешь посмотреть?
Хотя наше знакомство со Лбом длилось всего пару суток, я ощущал некоторую потребность прийти и поболеть за него, поэтому сразу соскочил с кровати.
Самым лучшим в ночном образе жизни было то, что не нужно было отстаивать очередь в единственный на этаже душ. Михаил и Кузьма уже были готовы, поэтому как только я привел себя в порядок, что не заняло много времени, мы сразу же двинулись обратно в орочью часть Незебграда.
По пути меня не покидало неприятное чувство, что за нами следят. Пару раз я резко оборачивался, но в тусклом свете фонарей трудно было что-либо различить. И только когда мы были уже недалеко от стадиона, где проводилась схватка орочьих кланов, как откуда-то сбоку послышалось негромкое: "Псс".
Орел юркнул в переулок, я, с некоторым опозданием, двинулся за ним, на всякий случай сжав покрепче меч. Последним подошел Грамотин с посохом, опасно сияющим ярко-алым.
- Стойте! Стойте! Не трогайте меня! Я все объясню, - замахал руками человек. - Меня зовут Роман Лубякин. Я... я должен переговорить с вами до того, как вы попадете к оркам. Мне больше нельзя показываться им на глаза...
- Я, кажется, догадываюсь, кто ты, - сказал Орел. - Уж не тот ли комитетчик, которого орки спалили и теперь повсюду разыскивают?
- Все верно. Это ж надо на такой глупости, на случайной встрече, проколоться! - сокрушенно покачал головой мужчина. - Эх, Комитету над грамотной конспирацией еще работать и работать!
- И много у вас здесь шпионов? - спросил я.
- Мы, как и Хранители, очень обеспокоены тем, что происходит в самых криминогенных спальных районах: бандиты чувствуют себя здесь как дома, контрабанда процветает. Даже больше Хранителей мы всем этим обеспокоены. В конце концов, внутренние проблемы страны - это юрисдикция Комитета. А Яскер ошибок не прощает, нет. И вот я, вместо того, чтобы посылать наверх блестящие отчеты, прячусь по подворотням.
- А есть, что посылать? - заинтересовался Михаил.
- Не то, чтобы много, но... По крайней мере, одну улику мне удалось раздобыть. Передайте ее нашему связному - это калека-нищий, возле горкома промышляет. Не бойтесь, не перепутаете, никаких других калек там давно не водится. Да и еще... улику лучше не раскрывайте. Рассказывают, что даже у самых добропорядочных граждан крыша едет от этой гадости.
- Опять журнал с эльфи... - начал было Орел.
- Спасибо за содействие органам! - повысил голос комитетчик. - А на счет орков... план у меня уже есть: вы должны убедить их, что я мертв. Ты, Имперец-Который-Выжил, я слышал у них уважение завоевал. Скажи им, что все, что осталось от шпиона, то есть от меня - это груда костей в паутине. Тарантулы не такие безобидные, как все думают. Ну вот и все... Прощайте.
С этими словами он проскользнул между нами и скрылся во дворах. Орел бесцеремонно выхватил у меня из рук журнал и тут же засунул в него свой нос. Содержание ему явно пришлось по душе - всю оставшуюся дорогу он не поднимал от него головы, правда у самой арены его все же пришлось спрятать от греха подальше.
Сражение между враждующими кланами уже было в разгаре. В отличие от тех боев, в которых участвовал я, здесь драка была массовой и трудно было определить, кто за кого. Лба в этом беспорядочном мельтешении рук и ног я не видел и не был уверен, принимает ли он вообще там участие. Все это больше походило на свалку и азарта у меня не вызывало, но сами участники, кажется, находили в этом удовольствие. Минут десять поглазев на варварское побоище, мы единогласно пришли к выводу, что Лоб не будет в обиде, если его болельщики подождут развязки в каком-нибудь пабе за кружкой пива. Но едва мы уселись за стол в том же трактире, где угощались мясом термитов, как туда же ввалился радостный Лоб в разодранном сюртуке, разбитыми в кровь кулаками и одним сплошным синяком вместо лица.
- Мы победили! - завопил он с порога. - Буйные - самые выносливые орки в Сарнауте! Так им, жалким шаманам, и надо! Счет теперь семьсот пятьдесят шесть на семьсот пятьдесят пять в пользу воинов! И мы на этом не остановимся!
Он рухнул на стул и одним глотком осушил кружку с пивом.
- Лоб, - позвал Кульма.
- А?
- Ты храмовник. Ты ведь помнишь об этом? Твой учитель не будет тобой доволен.
- Ну и что, что храмовник? Я из Буйных! - треснул он кулаком по столу и тот едва не развалился от удара.