— Что теперь будет, Змееногий? — оторвал меня от воспоминаний голос пришедшей в себя женщины.
— Почему вы называете меня так? Сначала твой сын, теперь ты…
— Так записано в Каноне, Змееногий.
— В Каноне? В каком?
— Ты держишь его в руках…
Мне почти захотелось смеяться. Взять древнюю сказку и превратить её в священную книгу… И теперь я должен выглядеть, как большая змея… Глупо. Но об этом можно подумать потом. Сейчас нужно уйти из города, потому что устраивать бойню мне не хочется… Не хочется? У меня появились желания?! Хм… Может быть, тот смертный, который написал… Как её? «Ийяк'май'иссонэ»? Был не так уж и глуп?
— Женщина, тебе нужно переодеться. У тебя есть мужская одежда? — она покачала головой. Плохо. Заниматься шитьём сейчас некогда. Ладно, выйдем за стены — сделаем остановку. А сейчас… — Тогда возьми несколько длинных юбок. И вообще — собирайся. Нам нужно покинуть город до рассвета.
Мне тоже следует пошевелиться. Отправляться в путешествие в этих лохмотьях и без запасов?.. Я, конечно, могу использовать свою силу всё время, но тогда в чём смысл жизни в теле смертного? Не будет смысла. Значит, придётся себя ограничивать. Время от времени. Пока же надо сосредоточиться и определить, где что лежит, а то провозимся со сборами…
— Змееногий…
— Женщ-щ-щина! Не называй меня так! — хм? Я, кажется, рассердился?! Приятно, ничего не скажешь. Правда, сердиться я и раньше мог, но не так сильно и не по таким мелким поводам. И требовалось больше времени, чтобы… как это смертные говорят?.. Выйти из себя?.. Ха! Бог, вышедший из себя. Бог, который вышел из себя. Бог, который вышел и оставил свою оболочку… А ведь так и есть: моя сущность сейчас в теле мальчишки, а оболочка… Позже! Я ещё не выполнил договор. — У твоего сына было имя. Называй меня так.
— Да… Тирек…
— Что ты хотела сказать?
— Нас не выпустят. И ворота заперты, и…
— Мы не пойдём через ворота. Бог я или не бог?..
Бог или не бог? Может ли считаться богом тот, кто оставил свою божественную оболочку и перенёсся в другое место?.. А что такое бог? И был ли я богом в самом начале, когда Демиург только создал мир и нас, бессмертных? А что такое вообще бог?
Мы наконец-то подошли к городской стене. Вонь и грязь. Прогуливающиеся по гребню стражники не стесняются справлять нужду. Вниз. В город. На землю, которую они защищают. Должны защищать…
Внутри тяжело заворочалась мутная волна злобы. Руки сами собой поднялись и швырнули вверх облако тёмной силы. Не умеете жить достойно — получите!.. Проследив, как тела «защитничков» превращаются в кучки праха, я подошёл к стене и приказал ей открыть проход…
— Великий, проснись!.. Проснись, Великий! — лысый старик в богатой одежде стоял у полупрозрачной занавеси, отделяющей огромное ложе от спальни, и раз за разом повторял одно и то же.
Наконец кто-то тяжело заворочался, и хриплый со сна голос недовольно проговорил:
— Ну что там ещё?!
— На город напали, Великий! — старик согнул спину в поклоне и опустил глаза.
— Что-о?! — чья-то рука рывком отдёрнула тонкую ткань в сторону, и стал виден крупный мужчина с поросшей густыми чёрными волосами широкой грудью.