Я этого до сих пор не знал. Мозг это не бицепс — его напрячь — не получится. Что я не делал — двери не открывались. Все это напомнило мне басню про квартет. Потеряв час времени, я решил отложить это все на потом. С досады я спросил:
— Философ! А ты ничего не вспомнил из своего прошлого?
— Нет Мих — ничего. — и тут кольцо правды сжалось на моем пальце. Вот так новость.
Философ о чем-то умалчивает. Интересно почему? Отношения у нас хорошие и бояться меня ему не с чего. Наоборот — я его надежда на возвращение к нормальной жизни. И, все-таки, правды он не говорит. Вообще-то я и сам не без греха. Правду матку резать нужно с умом. Всяких недомолвок и иносказаний в моих словах предостаточно. Поэтому упрекать Философа я не стал, но на заметку это событие пришлось взять. Позже разберемся. Раз уж я здесь, то надо попробовать пробить тоннель к покоям архимага. Место я выбрал уже давно, по моим расчетам времени это займет часа три, максимум пять. Я переоделся, максимально повысив себе силу и ловкость, достал кайло и приступил к работе. Работа была нудная — я долбил, и долбил, и долбил. Выбитый камень я убирал в сумку дракона. Вдруг потом пригодится, да и уносить его было лень, к тому же и некуда. Дело шло сначала медленно, но потом я втянулся и скорость выработки стала расти. Тоннель шел все время под углом вниз, угол был большой. Работать так мне было неудобно, но главное я держал в голове то, как сорвал печать архимага с пещеры портала в скрытый храм. Здесь можно было бы попробовать то же самое. Зачем изобретать новое? Надо просто будет придумать, как заполнить этот тоннель водой и ждать, когда энергия заклинаний покойного архимага израсходуется. Вода будет давить на стены постоянно, а подпитывать заклинания некому — Может быть это и сработает. Через пять часов работы я пробил тоннель длинной двести пятьдесят метров и перепадом высот — около сорока пяти. То, что я уперся в непробиваемую стену, было ожидаемо. Как я и предполагал — архимаг зачаровал стены своих покоев изнутри. Но потери истраченного времени было не жалко. Я приобрел ценный опыт в прокладке подземных ходов, он мне может пригодиться при создании убежищ, а может быть и при штурме вражеских замков. Одно точно — я смогу это сделать сам. Это хорошо и, наверняка, пригодится. Подумав еще некоторое время я максимально расширил часть пробитого мной тоннеля в месте, где он соприкасался с зачарованными архимагом стенами. Чем больше площадь, на которую вода будет оказывать давление — тем быстрее будет получен нужный результат.
— Слушай Философ, а ты не мог бы принести сюда пару ведер и постепенно заполнить тоннель водой из озера? Дело неспешное, и не особенно трудное. Зато, в случае удачи, мы сможем попасть вовнутрь личных покоев архимага. Мешать тебе никто здесь не будет. Что думаешь об этом?
— Попробую, а когда начинать? — похоже, что мысль пробраться в покои в одиночку, ему пришлась по душе. Что же он все-таки скрывает?
— Да хоть завтра — тебе решать. Будет свободное время и начинай — если честно, то в успех я не очень верил. Свое жилье архимаг должен был защитить особенно тщательно, но — попробовать то надо. Обсудив все это, мы тронулись в обратный путь.
В этот раз мы с Философом возвращались из пещер не спеша. В кои-то веки я никуда не торопился и получал удовольствие от прогулки по лесу. Денек выдался на славу, было тепло и солнечно. Я разомлел и размечтался — так не о чем конкретном, мысли перетекали с одного на другое. Вдруг я споткнулся. Размечтался я настолько сильно, что споткнулся о Философа. Мой спутник прижался к земле и напряженно слушал. То, что он слышал, ему не нравилось.
Вся его поза выражала ярость, он явно собирался на кого-то напасть. Нападать на кого-либо в локации новичков надо очень избирательно. Местные жители и игроки находятся под защитой. И прямое нападение на них приведет к жестким санкциям, для игроков это удаление персонажа и запрет играть в Терре пожизненный. Для местных — еще хуже — все может кончиться смертным приговором, в лучшем случае каторга на рудниках по добыче свинца.
— Тихо друг мой — тихо. Я иду вперед, ты тихо крадешься за мной по пятам. Ничего без моего ведома не делай. Крадущуюся походку охотника я давно освоил, умение скрытность хоть и не на максимуме, но и не единица. Двигались мы довольно быстро, направление движения я определял по взгляду Философа, он напряженно смотрел в одну сторону. Через пару минут шум услышал и я. Шум мне не понравился. Мне показалось, что плачет маленькая девочка. Теперь уже кому то надо было сдерживать меня. Лада!!! Дом Прокла был не так далеко, а дети иногда далеко убегали от опеки взрослых. Если красные обидели детей Прокла, я не знаю, что с ними сделаю. Хотя — может это хитрый план спровоцировать меня…Я уже почти бежал. Но перед выходом на опушку леса убавил ход и подошел уже крадучись, стараясь скрыться за кустом сирени. На опушке сидела довольно взрослая девушка и горько плакала, так плачут дети, взрослые этого уже не умеют. Игрок в одежде новичка сидела на земле и ревела в три ручья. Рядом стоял парень, такой же нуб и явно защищал ее от группы красноармейцев. Те стояли вокруг и смеялись. Должно быть опять гадость сделали. Что за натура у людей? Может, это вынужденная трезвость так сказывается? А эти двое когда появиться успели? Раньше я их точно не видел. Я отполз немного назад и проконсультировал Философа:
— Незаметно обогни опушку и зайди с противоположной стороны, когда я подниму руки вверх, ты пострашнее завоешь, потом еще страшнее зарычишь и, наконец, совершенно ужасным образом вылетишь на поляну. Нужно их напугать до икоты, но трогать никого не надо. Я заглянул в его глаза, от того, что я там увидел, мне стало не по себе. Страшен был в гневе добряк Философ.
— Или ты делаешь все, как я сказал — или я делаю все сам — мой голос прозвучал достаточно решительно и, тихо ворча, он, наконец, кивнул.
Дождавшись, когда он исчезнет в лесу, и уже не скрываясь, я из лесу вышел. На мое шумное появление все прореагировали по-разному, двое униженных и оскорбленных смотрели с надеждой — остальные с раздражением. С удивлением среди красных я увидел местного парня, кажется, его звали Тихон. Он то как сюда затесался? Хотя, это, кажется, сын торговца, если это так, тогда мне все понятно.
— А опять ты — задолбал ты нас, смотри — настанет и твоя очередь.
Вожак и его свора озверевших придурков смотрели на меня угрожающе. В том, что их жизнь здесь стала менее комфортной, виноват был я и, возможно, они об этом догадывались.
— Иди куда шел — пока мы добрые
— Вы не добрые — вы сумасшедшие, как вам в голову пришло напасть на несовершеннолетнюю с целью изнасилования? Тихон, а ты знаешь, что тебе за это будет смертная казнь? — деревенский парень позеленел, видно он полагал, что об этой истории не узнают или просто в голову ему ударил самогон. Сами красные пить перестали, но спаивать молодежь могли. Он начал бочком двигаться в сторону от кампании, в которой ему только что было так весело.
— Какое насилие — ты что несешь? — насмешливо возразил самый толстый парень из компании.
— Я вижу плачущую девочку в разодранной одежде и группу криминальных элементов, с явно преступными намерениями. Либо вы извиняетесь и уходите или я приму крайние меры.
Моей задачей было подвести их своими словами к нужной мне реакции.
— Мы ей одежду не рвали — она сама побежала через заросли терновника.
Вожак посматривал сальными глазками на пытавшуюся прикрыть прорехи в одежде девчонку.