Я тянусь за пакетиком, и он позволяет мне его взять. Я хочу быстро съесть это сочное вкусное мясо, словно животное, но заставляю себя замедлиться, наблюдая за мужчинами. Я откусываю и тщательно прожевываю, практически стона от облегчения. Ещё один укус, и я почти забываю о мужчинах.
Почти.
Твёрдая большая рука хватает меня за запястье.
— Девочка, за всё нужно платить. — Голос низкий, грубый и жёсткий.
Я поднимаю взгляд и вижу карие глаза-бусинки, плотоядно смотрящие на меня.
— У меня нет… нет денег. — Приложив огромное усилие, я возвращаю свёрток. — Возьмите назад. Мне нечем платить. Я сожалею.
— Я ничего не говорил о деньгах. — Он хихикает, словно сказал что-то смешное, но я не знаю, что.
Другой мужчина говорит:
— Она слишком молода, Малик. Нет.
Тот, кто со свёртком мяса — чьё имя, кажется, Малик — смотрит на другого с отвращением.
— Она достаточно взрослая. Ты не должен вмешиваться. — Он смотрит на меня. — У тебя были кровотечения?
Я смущена.
— Что? Кровотечения? — Я пытаюсь высвободиться.
Его хватка на моих руках усиливается.
— Да, девочка. Кровотечения. Кровь твоих месячных. Кровь женщины.
Я чувствую ужас и смущение, пульсирующие сквозь меня.
— Д-да. Более года назад.
Ухмыляясь, он обращается к другому мужчине:
— Видишь? Она — женщина.
Я начинаю понимать, что происходит. Качаю головой и пытаюсь вырваться.
— Пожалуйста, не надо. Нет.
Малик не отпускает. Его ухмылка становится шире.