И выскочила. Вся такая хорошо одетая, душистая. А мне тут Ванька. Иван Лизаветович, как мы его звали, потому что никто не знал, как зовут его отца, а Лизка никому никогда не говорила, от кого родила сына.
Ванька выскочил в коридор с автоматом.
— Тра-та-та-та-та!
Я упала на пол, потому что умнее ничего придумать не могла.
Ребенок подошел и наступил мне ногой на горло.
«А не убить ли мне этого ребенка? Насколько же он гадкий, невоспитанный! — Так я думаю, лежа на полу с ногой на горле. — Силы небесные!»
— Машка, ты дура.
— Сам дурак, — сказала я, отряхиваясь. — Рассказать тебе про разбойника Комарова? Мне про него бабушка рассказывала.
— Давай, только я при этом буду тебя душить, — сказал Ванька, бросая автомат в сторону.
— Тогда я не смогу говорить, — театрально прохрипела я.
— Ладно, я тебя потом буду душить.
— Так слушай. Был у него конь. И ходил он с хлыстиком и уздечкой на конный базар. Всем говорил, мол, пойдем ко мне, я тебе коня дешево продам. Ну какой-нибудь приезжий крестьянин с ним с базара уходил, а тот его приведет к себе на двор, коня, стало быть, показывать, и тюк его топором по носу.
— Ха-ха-ха! Врешь ты все.
— Я не вру, — обиделась я. — Я тоже сначала думала, что это все неправда, и моя бабушка сама этого Комарова выдумала, чтобы дедушку подразнить, а оказалось, нет. Мне как-то одна симпатичная московская старушка в черном берете, едва прикрывающем лысину, сказала, что их в детстве не бабой-ягой пугали, а все тем же Комаровым: «Не ходи далеко от дома, а то тебя Комаров утащит…» И песня про него есть.
— Дрын!
— Алло.
— Машка, это я. Не съел тебя мой сын?
— Дожевывает. Сейчас проглотит.
— Слушай, дело такое. Ты все равно с дитем сидишь — тут, понимаешь, еще трое, родителям некуда было девать, так они их с собой привели. А тут, понимаешь, накурено, шум, бутылки, флирт по разным уголочкам. Забери их, а? Бери Ваньку — на такси они скинутся — приезжай, забирай их к чертовой матери и катись обратно — ты настоящий друг.
— Одевайся, — сказала я своему мучителю.
— Не умею, — с вызовом ответил он. — Сама меня одевай.
— Не умеешь, так научишься. Или сиди дома один.