Дети должны знать правду.
— Сью, тебя ведь так зовут? Послушай. Я хочу сказать тебе кое-что очень важное. Я… я хочу услышать, что ты думаешь.
Брэдли отчаянно пытался вспомнить себя в семилетием возрасте. Эгоцентризм, непоседливость, ожидание похвалы, интерес лишь к своим играм, когда во внешнем мире тебя может заинтересовать только что-то из ряда вон выходящее… Как же привлечь внимание девочки?
— Сью, ты одна можешь мне помочь. Я хочу узнать, что ты знаешь о… — Он снова помолчал. — Так, хорошо. Ты знаешь, что существуют…
Какие же слова подобрать? Как он может узнать, видела ли она андроидов среди знакомых взрослых?
Видела ли она их вообще? От ее ответа многое зависело, ведь если окажется, что об андроидах знает даже ребенок, то их гораздо больше, чем ожидал Брэдли.
— Сью, ты знаешь о людях вроде него? — Он показал на беспокойно ворочающегося андроида. — Ты знаешь, что в мире есть два вида людей?
Он затаил дыхание в ожидании ответа.
Девочка насторожилась. Ее взгляд словно говорил: поди пойми этих взрослых, смеются они над тобой или говорят всерьез!
— Нет, я серьезно. Я не хочу… я просто хочу узнать, что ты знаешь. Не все дети могут увидеть разницу, и я…
— Ах, вы об этом! О таком все дети знают. — В ее голосе послышалась насмешка.
— Знают… о чем?
— О них.
У Брэдли перехватило дыхание. Все дети знают о них…
— А твой папа знает? — услышал он свой слабый голос.
Сью снова смерила его подозрительным взглядом, проверяя, не дразнится ли он. Похоже, вид гостя ее успокоил, и девочка рассмеялась:
— Думаю, да. А что, кто-то не знает?
Перед глазами у Брэдли все поплыло. Их так много, гораздо больше, чем он думал…
— Но другие, — его голос звучал почти просительно, — другие люди! Сколько их?..
В прихожей раздались голоса. Один из них принадлежал Уоллинджеру, второй был незнакомый.
— Сюда, офицер, — говорил Уоллинджер. — Идите сюда! Поторопитесь!
— Сколько их в мире? — Сью закончила за Брэдли и рассмеялась: — Мы проходили в школе, но я не помню. Но я могу сказать, сколько настоящих людей в этой комнате. Один! Только один!