Доктора согласились с ней и признали, что было бы хорошо, если бы больше людей действовало таким образом. Франсис вернулся домой, где его жена постаралась окружить его теми вещами, которые он любил, и включала в комнате его любимую музыку. Она рассказывала: «Мы проигрывали одну за другой его любимые пластинки: Бетховен, Бах, Шуберт, Гендель. Через десять дней, вместе с музыкой Генделя Мессия, звучавшей в комнате, Франсис сделал свой последний вдох».
Смерть у всех на виду
Я помню человека, который внёс новое измерение в понятие «умереть с достоинством». Хуберт Хамфри был вице-президентом Соединённых Штатов при Линдоне Джонсоне. Он приобрёл свою репутацию как сенатор и позже как кандидат в президенты от демократической партии. Однако в последние месяцы своей жизни Хамфри сделал несколько замечательных публичных заявлений и стал примером для всей американской нации.
Вы знаете, что слово «рак» чаще всего произносят шёпотом? Но Хамфри не скрывал своей ужасной болезни. В 1977 году его доктор сделал достоянием общественности страшный диагноз. Болезнь нельзя было остановить, и ситуация, в которой оказался Хамфри, не обещала ничего хорошего.
Общество, затаив дыхание, наблюдало за Хамфри, как он открыто и даже с юмором встречает приближение смерти. Невероятное умирание Хуберта Хамфри от рака на глазах у всех может быть прекрасным примером своего рода «достойной смерти». Публикации его высказываний о своей болезни, его состоянии здоровья и его смерти, возможно, помогут многим поразмыслить о своём собственном пути перехода с этой земли.
Хамфри говорил: «Самая лучшая терапия — это дружба и любовь. Доктора, радиация, таблетки, медсестры, — всё это тоже очень, очень помогает. Но без веры в себя и свои способности преодолеть трудности, без веры в Божественное подкрепление, без доброты и участия друзей невозможно обрести исцеления».
Он знал, что не выздоровеет, но он выражал то, в чём нуждаемся все мы, — дружелюбие, доброту и веру в Бога.
Разные люди — разные пути
Мы знаем, что смерть имеет множество разнообразных лиц и голосов. Пол Тоурниер написал: «Редко когда смерть является действительно осмысленной, светлой, спокойной и желанной. Но как впечатляюща такая смерть! Молодая женщина, с которой я работал долгое время, тяжело заболела в самом расцвете своей жизни. С самого начала она интуитивно чувствовала, что не выздоровеет. Тогда она составила список своих родственников и друзей, которых хотела бы повидать ещё раз перед своим уходом, и приглашала их одного за одним к себе в гости. Она молилась, чтобы быть в состоянии передать каждому из них то, что было у неё на сердце для них, и умерла на следующий день после того, как последний из приглашённых посетил её. Я сам несколько раз был приглашён к некоторым своим друзьям таким образом, когда они знали, что их дни сочтены. И что за благословенные часы общения были между нами!»
Большинство людей умирает в промежутке между двумя крайностями смерти: великолепным благородством и абсолютным уничижением. Увеличение продолжительности жизни, улучшение охраны здоровья и санитарных условий вместе с возможностью создания безопасной обстановки для старых людей, за последние десятилетия привели к тому, что наиболее распространённой причиной смерти среди престарелых стали сердечно-сосудистые заболевания, рак, инфаркт, диабет и другие нарушения функций организма.
Сегодня мы встречаемся с двумя основными подходами в медицинской практике. Один из них состоит в стремлении докторов во что бы то ни стало продолжать лечение пациента, даже посредством дорогостоящих методов, чтобы обезопасить себя от всяких обвинений в небрежности или некомпетентности. Противоположная сторона, напротив, исходя из понятия бесполезности пациента для общества, старается максимально сократить лечение. И по мнению одного христианского доктора «последнее начинает казаться всё более соблазнительным, так как с деньгами становится туговато, а отдельная жизнь индивидуума обесценивается».
Так где же ответ? Как нам найти середину, ту единственно верную позицию, гарантирующую уважительное отношение к пациенту — во время болезни и выздоровления без попирания его достоинства посредством дорогостоящих, утомительных и зачастую бесполезных методов? Американский хирург Эверетт Кооп сказал: «Этот разговор имеет совсем другое значение для христиан, чем для не христиан. Моя жена знает, что я никогда не соглашусь, чтобы меня вывели из игры посредством смертельной дозы лекарства. Я хочу жить до тех пор, пока могу заботиться о своей семье. Но после этого я не желал бы, чтобы моя жизнь, ставшая бесплодной, продолжалась в ужасном дискомфорте». Доктор Кооп также очень усердно изучает Библию.
Божия мудрость и наша ответственность
Больной человек имеет Богом данное достоинство. Бог наблюдает, как мы обращаемся с людьми, которые не могут вознаградить нас по заслугам. Влиятельная или знаменитая особа, естественно, не будет иметь проблем с почтительным и заботливым отношением окружающих. Но когда Иисус учил Своих учеников, Он сказал: «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» (Матфея 25:35-36).
Его последователи удивились. Когда же это они сделали все эти добрые дела? Иисус объяснил им: «Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Матфея 25:40).
Давайте посмотрим, каким образом мы можем проявлять Божественную любовь в человеческой жизни... и как мы хотели бы, чтобы с нами поступали окружающие.
Пожалуйста, не оставляй меня
Я часто говорю, что одиночество является отличительной чертой нашего времени. Человек может быть одинок на шумной вечеринке; он может быть одинок в людской толпе или в своей стране. Одиночество испытывают как богатые и знаменитые, так и бедные и неизвестные никому люди. Одиночество может целиком захватить умирающего и превратить его последние дни жизни в камеру пыток. Почему так случается? Из-за определённого отношения окружающих к нему.
Это может быть отношение-монолог: «Как поживаешь, Билл? Ты неплохо выглядишь». Билл хотел бы сказать, что он чувствует и как поживает, но предупредительно поднятый к губам палец доктора или его друзей запрещает ему это сделать. Они сами говорят за него, как он должен себя чувствовать, и затем бросают на ходу: «Я скоро приду к тебе снова». Обещание даётся, но не выполняется; таким же образом некоторые христиане говорят благочестиво: «Я буду молиться за тебя» — и никогда не молятся.
Следующее отношение порождает чувство выброшенности за борт. Человек может испытать это из-за болезни или трагического случая, которые лишают его обычного человеческого облика. Таким же образом мы иногда поступаем с детьми, когда говорим в их присутствии так, словно их здесь нет. Даже мои собаки имеют достаточно ума, чтобы понять, когда мы говорим о них. Они поворачивают голову и внимательно прислушиваются к словам. Иисус говорил о «малых сих», и даже любители животных согласятся со мной, что у человека больше интеллекта, чем у собаки.
Прося о помощи, люди подают сигнал. Нам нужно быть отзывчивыми. «По-моему, я скоро умру», — является просьбой о понимании, а не дежурной фразой.
Так часто мы отвечаем что-то, совсем бессмысленное, например: «Ты, пожалуй, проживёшь ещё много лет», тогда как все признаки показывают обратное. По-моему, честность улетучивается прочь из окон столь многих палат с тяжело больными.