- Давай,- говорю,- кружкой. Кружка всё-таки больше стакана.
Пришли домой, привязали леску к кружке так, чтоб она не переворачивалась. Вернулись к колодцу. Вытащили по кружке воды, напились. Мишка говорит:
- Это всегда так бывает. Когда пить хочется, так кажется, что целое море выпьешь, а когда станешь пить, так одну кружку выпьешь и больше уже не хочется, потому что люди от природы жадные…
Я говорю:
- Нечего тут на людей наговаривать! Тащи лучше кастрюлю с кашей сюда, мы прямо в неё воды натаскаем, чтобы не бегать двадцать раз с кружкой.
Мишка принёс кастрюлю и поставил на край колодца. Я её не заметил, зацепил локтем и чуть не столкнул в колодец.
- Ах ты, растяпа!- говорю.- Зачем мне кастрюлю под локоть сунул? Возьми её в руки и держи крепче. И отойди от колодца подальше, а не то и каша полетит в колодец.
Мишка взял кастрюлю и отошёл от колодца. Я натаскал воды.
Пришли мы домой. Каша у нас остыла, печь погасла. Растопили мы снова печь и опять принялись кашу варить. Наконец она у нас закипела, сделалась густая и стала пыхтеть: «Пых, пых!»
- О!- говорит Мишка.- Хорошая каша получилась, знатная!
Я взял ложку, попробовал:
- Тьфу! Что это за каша! Горькая, несолёная и воняет гарью.
Мишка тоже хотел попробовать, но тут же выплюнул.
- Нет,- говорит,- умирать буду, а такую кашу не стану есть!
- Такой каши наешься, и умереть можно! - говорю я.
- Что ж делать?
- Не знаю.
- Чудаки мы! - говорит Мишка.- У нас же пескари есть!
Я говорю:
- Некогда теперь уже с пескарями возиться! Скоро светать начнёт.
- Ну давай,- говорю,- если быстро. А если будет, как каша, то лучше не надо.
- В один момент, вот увидишь.