— Прости, — сказал он, открывая входную дверь. — Дом открыт. Я не думаю, что кто-то решит нас обворовать.
Поппи засмеялась, но ее смех прозвучал неестественно. Она все еще была потрясена.
Она зашла внутрь дома, подождала, когда Харрисон включит свет, и только потом заметила, что с нее уже натекла огромная лужа воды. Поппи радовалась тому, что догадалась надеть сверху куртку, и поэтому ее футболка была не такой мокрой, как джинсы. Но она не собиралась их снимать.
— Я заливаю водой твой пол.
— Это точно, — засмеялся Харрисон, предусмотрительно одевшийся в водонепроницаемый костюм. — Я хочу пойти принять душ и переодеться. Я могу что-нибудь для тебя принести? Ты ведь знаешь, где находится гостевая ванная комната? Можешь тоже принять душ.
Поппи покачала головой:
— Нет, спасибо. Я просто… Отправляйся в душ, а я просто попробую как-то высушить свою одежду.
Поппи наблюдала за тем, как он снял куртку, свитер и носки, затем подвернул джинсы и направился в ванную комнату.
— Я разведу огонь, чтобы здесь стало теплее, — сказал он, уходя.
Поппи надеялась, что ей не придется снимать с себя слишком много одежды. Она слушала, как Харрисон подбрасывает дрова в очаг, как начинает шипеть пламя. Закончив разжигать огонь, он направился в ванную комнату. Она сняла свои ботинки и носки, затем стянула с себя мокрый свитер и понесла свои вещи в гостиную, где горел огонь. Вода ручьем текла с ее джинсов, поэтому она решила подвернуть их. Хорошо, что она взяла с собой свою сумочку, хотя там было только несколько салфеток, блеск для губ и тушь для ресниц. Еще раз обдумав сложившуюся ситуацию, Поппи решила все же воспользоваться ванной комнатой. Там она могла бы привести себя в порядок, выжать воду из своих джинсов. Она боялась, что мокрая майка слишком обтягивает грудь, и решила проверить это. Поппи вообще не рассчитывала, что кто-то увидит ее в таком виде. Если бы только телефон работал, она бы позвонила сестре и попросила совет, но сотовый телефон в Белларо был бесполезным гаджетом.
Поппи услышала, как вода в трубах зашумела и тут же затихла. Она поняла, что Харрисон вышел из душа. Совсем скоро ей предстояло вновь остаться с ним наедине… на всю ночь.
Харрисон слышал тихие шаги Поппи в гостиной. Он надел рубашку и, зайдя в комнату, заметил, что она стоит возле огня и рассматривает фотографии, расположенные на каминной полке.
— Согрелась?
— Да, — ответила она, поворачиваясь к нему.
Она была очень красивой, он не мог этого отрицать, даже всеми силами пытаясь не думать о ней. Но после их поцелуя… Он постарался выкинуть эти мысли из своей головы. Ведь не имело значения, насколько сильно она ему нравится. Между ними возможна только дружба.
— Это твоя жена? — спросила Поппи.
— Бывшая, — резко ответил он, сразу же пожалев о том, что ответил так быстро и с такой горечью.
— Она очень красивая, — сказала Поппи, внимательно рассматривая фото. — Очень благородно с твоей стороны, что ты поставил эту фотографию после всего того… Я уверена: это было непростым решением.
— Дети не виноваты, что мать бросила их, но она подарила им жизнь. — Он замолчал, смотря на Поппи. — Я никогда не мог понять, как она могла так поступить, но сейчас я думаю, что она просто считала себя плохой матерью, недостойной их любви.
Поппи внимательно на него смотрела, забыв о фотографии.
— Конечно, это не мое дело, но я не понимаю, как женщина может отказаться от своих детей. Уйти и оставить свою плоть и кровь — это так…
— Жестоко? — закончил он, и при этом на его лице появилось выражение грусти. — Говори как есть.