Капитан вынул трубку, примял пепел большим пальцем и снова начал курить.
- Товарищ капитан, я спрашиваю…
- Я старпом, - солидно и кратко ответил моряк.
- Товарищ старпом, нельзя ли нам…
Старпом даже не дал договорить Игошину:
- Нельзя. Пассажиров не возим.
- Я вас понимаю, но они добровольцы, едут на Братскую ГЭС…
Старпом снова вынул трубку, оглядел меня и отца с ног до головы:
- Вы в самом деле добровольцы?
Но отец почему-то обиделся. Он отвернулся от старпома и стал глядеть в сторону.
- Чего же вы отворачиваетесь? - спросил старпом уже другим тоном. - Я же не хотел вас обидеть!
Короче говоря, старпом извинился перед отцом, отец - перед старпомом, они пожали друг другу руки, и все, к моей великой радости, пошли на палубу. Через несколько минут мы уже плыли по Байкалу. Над головой ярко светило солнце, в стороне громоздились высокие скалистые берега, темнели глубокие заливы. Отец с Игошиным сидели на корме, а я стоял возле капитанской рубки и смотрел на старпома. Мне очень хотелось зайти в рубку и подержаться за рукоятки штурвала. Но об этом нечего было и думать. Старпом стоял будто из камня вытесанный - суровый, молчаливый и неприступный.
Часа через два мы причалили к пристани Большие Коты. Вначале я думал, что здесь и в самом деле водятся большие, злющие коты. Но оказалось, коты - это вовсе и не коты, а обувь из сыромятной кожи. Узнал я об этом от старого бакенщика с какой-то странной фамилией Нетудышапка.
Бакенщика мы увидели на берегу. Он сидел возле небольшой, в два окна, избушки и красил красной краской фонарь.
- С прибытием! - сказал бакенщик. - На Коты наши покрасоваться приехали?
Мы познакомились, сели на траву и завели разговор.
- Почему у деревни такое смешное название? - спросил отец.
Бакенщик удивленно поднял седые брови.
- А что ж в нем смешного? - спросил он. - Нет, оно не смешное, а скорее печальное…
Нетудышапка оставил фонарь и начал рассказывать. Я не стал зря тратить время, примостился с тетрадкой на траве…
- Пиши, пиши, - сказал бакенщик. - Может, товарищи твои прочитают про наши Коты.
В истории о котах действительно не было ничего смешного. Коты - это обувь каторжан. Много раньше бродило в сибирских лесах беглых каторжников. Подойдет такой каторжник к Байкалу, напьется воды, помоет ноги, наденет свои коты - и снова в путь-дорогу.