— Вы меня слышите? — спросил Флетчер.
— Ну, в твоем собственном доме — только никому не говори. Это опасно, если выпустить из-под контроля. Но я считаю, так будет только честно: какого черта ты должен терпеть неудобства? Это же полевая практика, а не вступительный экзамен.
— Эй, ты, как там тебя… Корис?..
— Итак, я диктую уравнение.
Флетчер потянулся за карандашом и стал торопливо конспектировать все, что говорил голос. Некоторых технических терминов он не знал, поэтому записал их, как расслышал. Математические символы отнюдь не были его коньком.
— Все в полном порядке, — весело заявил голос. — Жду от тебя интересной диссертации, когда вернешься. Не забывай о соркинах, парень.
В трубке засмеялись, потом что-то щелкнуло. Флетчер немного подождал, повесил трубку и принялся грызть ноготь.
Затем он позвонил в телефонную компанию, пытаясь выяснить, что происходит. Ему пообещали, что проверят. Флетчер подозревал, что они ничего не обнаружат. Выражение «полевая практика» направило его мысли в другое русло. Он перечитал уравнение — безрезультатно, ни проблеска понимания. Может быть…
Он машинально оделся, выхлебал кофе и отправился на работу. В обед он договорился встретиться с доктором Сотелем, инженером, который работал в крупной коммерческой компании, сотрудничающей с рекламным агентством. Сотель был худощавым седым мужчиной с проницательными голубыми глазами.
— Откуда у вас это? — поинтересовался он.
— Я бы предпочел пока об этом умолчать. Мне просто любопытно.
Сотель посмотрел на формулу.
— Но это невозможно! Вы не могли… нет, точно не могли!
Он стал рассказывать что-то о периоде полураспада и свойствах сплавов, но для Флетчера его профессиональный жаргон был совершенно непонятен.
— То есть такая формула существует?
— Нет. По крайней мере… Давайте я лучше возьму ее с собой. Хочу свериться со справочниками. Может, там отыщется что-нибудь подходящее.
— Перепишите ее, — предложил Флетчер, что Сотель и сделал.
На этом обсуждение и завершилось.
Газеты писали, что акции «Трансстил» поднялись до двадцати семи с половиной. Однако это не меняло дела. Флетчер пожал плечами, договорился с Синтией о свидании и думать забыл обо всех этих странностях, пока незадолго до рассвета не вернулся домой. Он сильно набрался, но чудодейственное средство мгновенно привело его в норму. Раздеваясь, он включил радио.
— …Дом доктора Эндрю Сотеля, ученого-химика. Здание полностью разрушено взрывом. Все члены семьи погибли…
Флетчер потянулся к выключателю и заставил радио замолкнуть, а затем сел и уставился в пустоту. Так он и сидел, пока не зазвонил телефон.
Голос казался слегка напряженным: