Тут уже мыши перепугались, как следует.
— Нельзя трогать приманку! — говорили они друг другу. — Это смерть!
Потом наступала ночь, и ещё кто-то погибал от удара скобки. А что делать? Не может мышь равнодушно пройти мимо корочки с подсолнечным маслом.
Но когда в мышебойке погибла бабушкина любимица мышка Фрикаделька, Артемида Мармеладовна поняла, что пора принимать решительные меры. Днём, когда Миней ушёл по делам, она собрала всё своё поредевшее семейство.
— Дальше так продолжаться не может.
— Не может!.. — загалдели все.
— Мышеловка должна быть уничтожена!
— Как её уничтожишь? Её грызть надо целую неделю. Да и невкусная она.
— Мышеловку, — объявила Мармеладовна, — надо сжечь. Вот вы четверо, — указала она на мышей поздоровее, — полезайте в печь.
— Что там делать? Там зола и грызть нечего, — заупрямился мышак Геракл Геркулесович.
Люди считают, что Геракл и Геркулес — одно и то же, только на разных языках. Но мыши знают, что Геракл — греческий герой, а геркулес — вкусная каша. Для малышни седоусый мышак зовётся по отчеству, а для Артемиды Мармеладовны он по-прежнему мышонок, да ещё и неслух.
— Ты что себе позволяешь, Гера? Разговорчики!..
Тут уже мыши возражать не могли и послушно полезли, куда приказано. Самые сильные, могучие богатыри, трудились в печи. Двое ухватили товарищей за хвосты и спустили вниз, где им подали разряженную мышеловку. Поднатужились силачи и даже поднапружились, и втащили мышеловку в печной зев. Уложили на золу, прикрыли газеткой, а сверху накидали мелкой лучины, что на растопку идёт. Только управили всё, как следует, как дозорный пропищал тревогу:
— Дед Миней идёт!
Миней, как пришёл, первым делом принялся печку топить, потому, как изба за день выстыла. Дверцу открыл, в нутро заглянул, а там и бумага лежит, и лучина сверху.
— Вот ведь какой я молодец — говорит дед Миней, — заранее растопку приготовил, только не пойму, когда.
— Молодец, молодец, — соглашаются мыши. — Ты, главное, печку поскорей растапливай.
Миней сверху на растопку полешек положил, чиркнул спичкой, и огонь на радость мышиному племени, заплясал в печи.
Вечером поел дед Миней картошки с солёным огурцом и хотел было налаживать капкан на мышиную погибель. Ан, а капканчика и нет! Миней и под шкафом смотрел, и под кроватью, и за холодильником — нигде нет. Мыши следили за дедом заинтересовано, но помалкивали. Печка славно истопилась, в доме стало тепло, да и в мышиных гнёздах неплохо. А дед пускай свою мышебойку ищет, ему никто не мешает.
— Куда она запропастилась? — сдался Миней. — Ну, ничего, завтра найду.
С тем Миней и на покой ушёл, а среди мышей воцарилась растерянность. Первой общее недоумение высказала Маруська.
— Бабушка Артемида, а как же корочка? С маслицем…