— О, раскраснелась вся, как свеколка молодая! Да ты не бойся, я осуждать не буду, даже если не с мужем живешь. Главное, чтоб мужчина был любимый, а твой, по глазам вижу, любимый.
Эта старушка мне определенно нравится.
— Пожалуйста, не говорите никому, — голос Литы звучал ровно, но то, что она ответила не сразу, говорило о многом. — Мы и правда живем здесь вместе, но я не хочу, чтобы его кто-то видел. Видите ли, он… Он очень сильно обгорел, ожоги на все лицо. Он этого стесняется, поэтому и прячется от людей.
Хех, вряд ли ей удастся объяснить все особенности моей внешности ожогами. От ожогов хвост не отрастает! Вроде бы…
— Сильно его изуродовало? — сочувствующе поинтересовалась баба Стася.
Вот это уже провокационный вопрос! Если Лита ответит «да», у меня будет причина ее целый месяц упрекать! А еще… еще мне будет обидно, хотя виду я не подам.
— Я не могу назвать его уродливым, — очень тихо сказала моя смотрительница. — Просто он… другой. И если он не хочет, чтобы его видели, я не буду из него цирковой экспонат делать.
— Очень сильно ты его любишь, — вздохнула старушка. — Значит, на века…
Мне даже смеяться расхотелось, я просто лежал там и все, и не было мыслей, и не было больше улыбки.
— Как его зовут-то, дочка?
— Кароль…
— Дивное имя, не наше! Ну, ты люби его, раз так получилось. А я уж никому ничего не скажу, будь спокойна. Вот, молочка тебе с утра принесла, свеженького совсем! Ты вчера сказала, что молочко любишь.
— Так вы же мне вчера давали!
— Так то вчерашнее, а тут свежее… Тут до тебя молодая пара жила, помнишь, я тебе рассказывала? Так я им тоже молоко каждое утро носила, уж очень смешной тут парнишка был! А потом они вдруг исчезли и все, даже не говорили, что уезжать собираются. Просто я утром пришла, а дверь никто не открыл, хотя машина их, вроде, тут стояла…
Я почувствовал, как у меня что-то болезненно сжимается в груди. Да уж… смешной парнишка был…
— А что потом с машиной стало? — спросила Лита; я чувствовал, что ей тоже плохо.
— Какие-то люди из города приехали, забрали. Они тут долго возились, полдеревни перекрыли, нас никого не пускали! Представляешь, даже меня из моего же дома выпроводили! А как сказать чего — нет, не сказали!
Вполне в духе нашего проекта. Но это и понятно: когда хранишь тайну, нельзя откровенничать со всеми подряд. В нашем случае, речь идет о государственной тайне.
— А можно узнать у вас кое о чем…
Так, похоже, Лита решила перейти к обсуждению изгороди в лесу. Давно пора!
— О чем?
— Вечером мы с Каролем гуляли в лесу, не хотели, чтобы нас кто-то увидел, ну и наткнулись на какой-то странный забор. Вы не знаете, что это такое?