Мереж удивлённо приподнял бровь. Покосился на Гигаури. Кибернетик неуверенно пожал плечами, помедлил, ещё более неуверенно кивнул.
Флетчер улетел готовить корабль к гиперпереходу, Малкольм осталась. Мереж дал женщине час, чтобы немного освоиться, и спустился в медотсек.
Он застал доктора возле ванн-кувезов с питательным раствором, где покоились погружённые в кому космонавты. Малкольм изучала новую для себя систему жизнеобеспечения. Визиту командира она не удивилась, наверняка ждала его.
— Эллис, надо поговорить, — Витольд посмотрел на лица друзей. Спокойные, умиротворённые. Словно спят. — Теперь, когда вы стали членом экипажа, я хочу слышать правду. Что с ребятами? Они выживут?
Малкольм ответила честно:
— Я бы хотела ошибиться, но… надеяться на благополучный исход у меня нет оснований. Командир, то, что я скажу, — догадки и единичные эмпирические данные. Нужны годы, чтобы понять, обосновать, построить теорию. Видите ли, человеческий мозг не приспособлен к фазовому переходу в чистую информацию и обратно. Слишком малая скорость восстановления синаптических связей, слишком низкая пластичность. Счастливчики, кому это по силам выдержать, — обладатели редкой генетической мутации, о природе которой пока трудно что-то сказать. Для всех прочих фазовый переход оборачивается комой, инсультом, некрозом… смертью.
Она замолчала. Молчал и Мереж, обдумывая услышанное. А обдумав, спросил:
— Как вы пришли к такой догадке? Женщина сконфуженно улыбнулась.
— Помните тот год, когда «Красный дракон» совершил первый гиперпрыжок?
Эллис Малкольм летом 2117-го только-только исполнилось тринадцать. О старте экспедиции она краем уха услышала от родителей, да мелькнули перед глазами заголовки новостных сайтов. А ночью Эллис неожиданно увидела сон. Странный, страшный сон: свет и тьма, пустота без времени и пространства. И крик лежащего в соседнем ложементе человека. Безнадёжный крик попавшего в ловушку фазового перехода сознания, гибнущей информации, неспособной вновь стать материей. Потом были другие сны — каждую ночь, до самого возвращения экспедиции. Эллис не решилась никому рассказать об этих снах, но начала скрупулёзно искать каждую кроху информации, приносимую из Китая. И когда узнала о смерти бортинженера, поняла: её сны — не странное совпадение, не выверт фантазии. Она окончила школу, колледж, университет, получила диплом нейрофизиолога, устроилась на работу в исследовательскую лабораторию НАСА. Занималась сравнительным анализом биологических образцов китайского, американского, а затем и русского экипажей. И нашла…
Женщина перевела дыхание, продолжила:
— Разумеется, доказательств собственной правоты у меня не было. Но Флетчер мне поверил и поддержал. Мнение героя нации, бригадного генерала ВКС — совсем не то, что слова молодого никому не известного «мозгоправа». Со скрипом, но НАСА включила мои тесты в систему отбора астронавтов. Пришлось заменить бульшую часть экипажа… — она быстро взглянула на Мережа. — Не могло быть и речи, чтобы предупредить вас об угрозе. Если бы мои догадки не подтвердились, руководство НАСА выставило бы себя в смешном свете. Если бы подтвердились — моя страна получала важный козырь в будущей борьбе за звёзды. Простите. Это открытие не должно погибнуть. Я обязана привезти его людям, на американском корабле или русском — неважно! Поэтому, когда мой экипаж решил возвращаться, не имея координат точки входа, я отказалась, хоть кое-кто открыто назвал меня изменницей… Я не имею права погибнуть!
Она отвернулась, сжав губы.
За тем, как стартует «Нил Армстронг», Мереж наблюдал на обзорном экране рубки. Неяркая вспышка в том месте, где за последние трое суток он привык видеть продолговатое светлое пятнышко, потом радужное колечко, быстро увеличивающееся в диаметре и одновременно тускнеющее. Всё, пустота. Американский корабль ушёл в гиперпространство. Где он из него выйдет? Где и когда…
Мереж вызвал отсек главного компьютера:
— Серго, ты проанализировал данные американцев?
— Шутишь, командир! Нашему Слону с их «тиранозавром-рексом» не сравниться. Но первое впечатление — Флетчер прав. Алгоритмы инвариантны относительно пространственно-временнуго преобразования.
Мереж нахмурился.
— То есть пространственную координату можно заменить временнуй, выполнить инвариантные преобразования, и уравнение останется верным? Но этого не может быть! Время, в отличие от пространства, не изотропно!
— Думаете, американцы ошиблись?
— Думаю, мы все ошиблись… — Мереж вывел на экраны рубки систему уравнений Маркова. — Ты можешь продемонстрировать эти преобразования? Только не спеши, я не Слон, я медленно думаю. По-человечески!
— Сейчас сделаю, — пожал плечами Ги-гаури.