Или плюнуть на парадоксы, найти китайского капитана и всё ему объяснить? Предположить, что на Земле ему никто не поверит, посчитает сумасшедшим. Почему бы и нет? Человек последовательно пережил шок фазового перехода, внезапную и необъяснимую болезнь единственного товарища по полёту, потерю привязки к трёхмерному пространству… Может, китаец и в самом деле свихнётся? Мереж вспомнил человечка в оранжевых одеждах, бормочущего непонятное. Да, в их единственную встречу китаец выглядел вполне сумасшедшим.
Он начал подниматься с кресла, кивнул американке:
— Идём!
— Куда?
— Искать Ли Чена. Объясним, что случилось, и узнаем пароль.
Женщина отчаянно замотала головой:
— Ли Чен вернулся из экспедиции в здравом рассудке! Я отвечаю за свои слова, я специалист!
— В здравом?! А знаешь, что он выдал нам перед стартом вместо традиционного напутствия? Холод…
Витольд как стоял, так и сел. Ошалело уставился на экран интерфейса, по-прежнему ждущий ответа, на спутницу. Спросил внезапно осипшим голосом:
— Ты сможешь написать иероглифами «Холод далёких звёзд»?
Перепрограммирование гипердвигателя заняло почти час, но, кажется, прошло успешно. Витольд перекрестился украдкой и потянулся к панели отложенного старта. Скомандовал:
— Сматываемся, быстро! «Красный дракон» стартует через тридцать минут. За это время нам надо вернуться на «Москву» и отвести её подальше, чтобы не попасть под шлейфовый выброс энергии.
— Пароль поменяйте, — напомнила спутница.
Она снова была права. Услышав сигнал, предупреждающий об активации гипердвигателя, Ли Чен немедленно явится в рубку и прервёт процесс. Начнёт разбираться в причинах «самопроизвольного» запуска, обнаружит изменения в параметрах… Со всеми вытекающими.
— Введи «Большой Взрыв», — предложил Мереж. — Пусть их физики голову поломают.
— Нет, нельзя, это подсказка, — американка покачала головой. — Китайцы не дураки. Вдруг они догадаются, как были рассчитаны правильные параметры? Двадцать лет — большой срок.
— Тогда сама придумывай, — отмахнулся Витольд.
Женщина улыбнулась и что-то быстро набрала на клавиатурной панели. Что именно — Мереж не спросил. Это не имело значения.
Покидали корабль в обратном порядке: первой — Малкольм, вторым — Мереж. Он уже закрывал дверь шлюзового отсека за собой, когда ощутил затылком пристальный взгляд. Обернулся. В дальнем конце коридора висел, уцепившись за скобы, маленький тайконавт в оранжевой… нет, не кашае, разумеется. В оранжевом комбинезоне. Глаза его были неестественно широко раскрыты.
«Москва» уходила в гиперпрыжок. Один за другим гасли огоньки на пульте, затихали привычные корабельные звуки. Обратный отсчёт предстартовой трёхминутки начался. Остановить, изменить, исправить — уже невозможно.
— Эллис, ты веришь в бога? Самое время помолиться.
Малкольм улыбнулась.