— Ей всё равно придётся умереть, — сказал Билли Фиш. — В этих горах водятся самые разные боги и дьяволы, и иногда кто-то из них берёт в жёны девушку, и больше её никто не видит. Вы двое, вы знаете Знак, высеченный в камне. Только боги его знают. Мы думали, что вы люди, пока вы не показали нам Знак Мастера.
Я тогда пожалел, что мы в самом начале не рассказали им об утраченных секретах Мастера-Масона; но вслух ничего не сказал. В маленьком мрачном святилище на полпути вниз по склону всю ночь ревели трубы, и было слышно, как рыдает девушка в смертной тоске. Один из жрецов сказал нам, что её готовят к замужеству с королём.
— Мне нет дела до этих глупостей, — сказал Дэн. — Не хочу вмешиваться в ваши обряды, но я жду свою жену.
— Девушка немножко боится, — сказал жрец. — Она думает, что должна умереть, и её там, в святилище, ободряют.
— Только ободряйте её очень мягко, — сказал Дрэвот, — а то я вас всех ободрю прикладом.
Дэн, он всё облизывал губы, и далеко заполночь всё не спал и бродил взад-вперёд, думая о жене, которой собирался обзавестись утром. Мне было не по себе, ведь я-то знал, что в чужих краях, чуть дело коснётся женщин, лучше держать ухо востро, будь ты хоть трижды коронованный король. Я встал очень рано, когда Дрэвот ещё спал; я заметил, как перешёптывались жрецы, и вожди тоже переговаривались, и все искоса поглядывали на меня.
— В чём дело, Фиш? — спросил я у башкайца, который закутался в свои меха и выглядел роскошней некуда.
— Не могу точно сказать, — ответил он, — но если ты уговоришь короля бросить эту затею с женитьбой, то окажешь огромную услугу и ему, и мне, и себе тоже.
— Я тоже так считаю, — сказал я. — Но послушай, Билли — ты ведь воевал и против нас, и за нас, — ты ведь не хуже меня знаешь, что и король, и я — всего лишь двое из лучших людей, каких только создал всемогущий господь. Ничего больше, уверяю тебя.
— Может быть, и так, — сказал Билли Фиш, — но мне будет жаль, если это так.
Он на минуту склонил голову к своей роскошной меховой накидке и задумался.
— Послушай, король, — сказал он, — я не знаю, человек ты, бог или дьявол, но сегодня ты можешь на меня расчитывать. Здесь двадцать моих людей, и они пойдут за мной. Мы укроемся в Башкае, пока не уляжется буря.
Той ночью выпало немного снега, и всё вокруг было белым, кроме тяжёлых толстых туч, которые всё несло и несло с севера. Вышел Дрэвот в короне, он размахивал руками и притоптывал ногами, самодовольный как павлин.
— Последний раз говорю тебе, Дэн, — сказал я шепотом, — брось эту затею. Билли Фиш говорит, что будет большая буча.
— Буча в моём народе? — сказал Дрэвот. — Ерунда. Ты дурак, Пичи, что сам не возьмёшь жену. Где девушка? — спросил он голосом, громким как ослиный вопль. — Сзывайте всех вождей и жрецов, и пусть Император увидит, по душе ли ему жена!
Но никого не нужно было сзывать. Все уже стояли на вырубке посреди соснового леса, опершись на ружья и копья. Целая толпа жрецов отправилась за девушкой в святилище, а трубы выли так, что мёртвых могли поднять из могил. Билли Фиш бродил кругами и держался как можно ближе к Дэну, и с ним были двадцать его парней с мушкетами, ни одного ниже шести футов ростом. Я стоял возле Дрэвота, и со мной двадцать человек из регулярного войска. Привели невесту, всю увешанную бирюзой и серебром, — она была крепкая девица, но бледная как смерть и всё время озиралась на жрецов.
— Подойдёт, — сказал Дэн, внимательно её осмотрев. — Чего ты боишься, милая? Иди поцелуй меня. — И он обнял девушку. Она зажмурилась, коротко взвизгнула, и лицо её нырнуло куда-то к огненно-рыжей бороде Дэна.
— Эта сучка укусила меня! — сказал он, шлёпнув себя по шее, и все увидели, что его рука стала красной от крови. Билли Фиш и два его мушкетёра тут же схватили Дэна за плечи и утащили вглубь башкайского отряда, а жрецы провыли на своём наречии: «Не бог и не дьявол, а человек!» Я совсем растерялся, потому что спереди на меня напал жрец, а войско за моей спиной стало стрелять по башкайцам.
— Боже милостивый! — выкрикнул Дэн. — Что всё это значит?
— Назад! Уходим! — сказал Билли Фиш. — Мятеж и погибель — вот что это значит. Пробьёмся в Башкай, если сможем.
Я стал было отдавать какие-то команды своим ребятам — ребятам из регулярного войска, но всё понапрасну, и тогда я выстрелил в самую их гущу из настоящего английского «мартини» и одной пулей уложил трёх мерзавцев. Долина была полна орущими, визжащими людьми, и каждый вопил: «Не бог и не дьявол, а просто человек!» Башкайцы держались Билли Фиша и дрались как могли, но их фитильные мушкеты в подмётки не годились кабульским казнозарядкам, так что четверых подстрелили. Дэн ревел как разъярённый бык, и Билли Фиш едва его удерживал, не позволяя в одиночку наброситься на всю толпу.
— Нам не устоять, — сказал Билли Фиш. — Бежим вниз, в долину! Здесь все против нас. — Его мушкетчики побежали, и мы пошли в долину наперекор Дрэвоту, который жутко богохульствовал и орал, что он тут король. Жрецы скатывали на нас огромные камни, а регулярное войско палило как бешеное, и живыми в долину добрались только шестеро, не считая Дэна, Билли Фиша и меня.