- Я не могла с ними больше оставаться, - повторила Кела. - Слушай, я тебе расскажу. Меня оставил при нашем деревенском храме какой-то странный человек. Он ничего не сказал, даже не заплатил настоятелю. Просто дождался, пока попадется кому-нибудь на глаза, положил меня прямо на землю, потом вскочил на лошадь и умчался. Никто его больше никогда не видел, - Кела вздохнула. - Мне даже не рассказывали, как он выглядел.
- Почему?
- Он никак не выглядел. Был закутан с ног до головы, одни глаза, говорят, сверкали. И это притом, что было лето!
- Ну, может, он не хотел, чтобы его узнали.
- Да, наверное...
- А что было дальше?
- А дальше настоятель храма и деревенский староста определили меня в семью. У моих родителей - ну, тех людей, что вырастили меня, - своих детей не было.
- Такое редко бывает, - заметила Кира.
- Ага. Ну... Не получалось у них что-то, не знаю. В общем, они меня приняли и заботились обо мне. Они... - голос Келы дрогнул, - Они хорошо обо мне заботились. Они меня очень любили... И я очень люблю их, понимаешь? Но так не могло продолжаться.
- Почему? - осторожно спросила наемница.
Менестрелька покачала головой:
- Ты не поймешь, Кира... То есть, наверное, не поймешь. Я сама не могу толком объяснить, не знаю... Расскажи лучше, почему ты ушла из дома.
Наемница усмехнулась.
- Мне тоже было семнадцать лет.
- И это единственная причина? - удивилась Кела.
- Почти.
- Расскажи! - почти потребовала менестрелька.
Ее спутница было загадочно улыбнулась, но тут же погрустнела, причем, кажется, уже окончательно.
- Я тоже единственный ребенок в семье. И мои родители меня очень любят. Они думают, что я в городе - в Заречном Большеградье, это к северу отсюда. Я там должна была в одном храме прислуживать, - наемница вдруг усмехнулась. - Знаешь, я ведь им письма пишу. Не часто, пару раз в месяц. Рассказываю, как я живу при храме, как меня там все любят и хвалят... Даже не знаю, как им на глаза покажусь, как расскажу правду. Но другого варианта у меня, к сожалению, нет.
- А что с тобой случилось на самом деле?
- Ну... Мне было семнадцать.
- Это я уже поняла!