- Спасибо...
- Кела, что с тобой? Ты вообще двигаться можешь?
Кела старательно попыталась поднять руку. Пальцы едва заметно дрогнули. Это было красноречивее всех ответов.
- Что же делать...
Кира, насколько можно было судить по выражению ее лица, была напугана и озадачена. Отравиться Кела не могла: они ели одну и ту же еду, и, хотя это была еда Геоса, ничего необычного в ней не было. Никаких ягод в лесу Кела вроде бы не рвала... Кира снова и снова окидывала взглядом неподвижно лежащую спутницу - бледную, с ярко горящими глазами. На щеках девушки проступили алые пятна. Дышала она неглубоко и часто... И вдруг Кира обнаружила, что правая лодыжка Келы заметно отекла. Отдернув подол платья, она стала едва ли не бледнее Келы.
- Что там? - чуть слышно спросила та, заметив перемену в лице наемницы.
- Ни... Ничего страшного. Ты, наверное, на ветку в лесу напоролась...
- Кира...
- Лежи спокойно, я пойду сделаю холодный компресс, - пробормотала Кира и быстрее ветра вылетела из избушки.
- Кира... Не оставляй меня... - прошептала Кела. Но ее, кажется, никто не слышал.
Кира выскочила из избушки во двор и попыталась отдышаться, как будто бы до этого она долго бежала. Было страшно... И больно. Не физически, по-другому, потому что... О, боги, только бы она ошиблась!
Собравшись с силами, Кира направилась к колодцу. Не придумав ничего лучшего, оторвала полоску от рукава туники, намочила почти ледяной водой, вернулась в избушку.
Кела лежала с закрытыми глазами и дышала часто-часто.
- Кела! - позвала Кира. - Кела, ты меня слышишь?
Девушка не откликнулась. Даже веки не дрогнули.
Подойдя, Кира села на пол. Прежде, чем приложить компресс, еще раз внимательно взглянула на ранку. Нет, она не ошиблась: три небольших одинаковых воспалившихся прокола. Не два, не четыре - именно три. Укус только одного известного Кире существа оставляет такой след... Похоже, у Геоса в ближайшие несколько часов одной спутницей станет меньше. Укусы щитовников не вылечивают даже маги - не потому что не могут... Чаще всего просто не успевают.
Бесполезная работа остается бесполезной, даже если ты делаешь ее с энтузиазмом. Но очень часто она успокаивает и помогает собраться с мыслями - по крайней мере, у Киры всегда было так. Вот и на этот раз она снова поднялась, снова вышла из домика, снова направилась к колодцу. На этот раз у нее в руках была косынка Келлы, и из нее она сделала второй компресс - положить девушке на лоб. Он горел. И пусть Кела без сознания... и уже вряд ли в него вернется...
Кира почувствовала, как глаза начинает жечь. Когда она плакала в последний раз? Когда ушел Юрк? Нет, тогда - уже нет... Раньше. Когда она поняла, что он уйдет.
Вернувшись в избушку, Кира положила на лоб спутницы щедро намоченную косынку. Теперь нужно было решить, что делать. По-хорошему, нужно было уходить. Причем быстро и чем дальше, тем лучше, потому что... Но Кира медлила. Не двигалась с места до тех пор, пока не стало поздно что-то решать.
Ну, вот уже и поздно.
Этот характерный звук не возможно было спутать ни с каким другим, даже если ты слышал его до этого всего раз в жизни. Кира слышала его в далеком детстве: тогда она и еще одна девчонка вместе с мальчишками все ночи просиживали у костра, карауля скот и запекая в золе картошку. Ночи были веселые, беззаботные. Но одна ночь стала исключением. Ничейный пес, которого подкармливали всей деревней и который ходил вместе с ребятами, куда бы те ни отправились, после очередной пробежки по кустам вышел к костру, шатаясь. Поначалу на это никто не обратил внимание. Но потом прилегший у огня пес впал в забытье и стал поскуливать. Ребята обступили собаку, не зная, как и чем помочь. Но пес не мучился долго: умер в течение часа. Словно поперхнулся чем-то - и перестал дышать. И вот тогда-то раздался этот звук: сухой, колючий, звенящий. А потом из травы к костру поползли змеи. Их было больше дюжины. Черные с красными поперечными полосками на спинах, большеголовые, они струились, словно ожившие травяные тени. Постукивая по земле хвостами, они ползли к мертвой собаке.
С криками дети бросились врассыпную. Никто в панике не подумал о том, что сам может наступить на змею - все просто бежали, позабыв и о своих обязанностях. В деревню примчались почти дружно. После этого случая детям рассказали о том, какой опасности им чудом удалось избежать, а следить за скотиной отправлялись только взрослые.