- Но почему? - хотела допытаться Виктория. - Это хорошее платье, шелковое. Погладь рукой. Не правда ли, приятно на ощупь?
Ата резко покачала головой:
- Нет, очень неприятно. Зачем вы…
- Разве ты видишь его?
- Я ничего не вижу. Я незрячая. (Ата не выносила слово слепая.) Но я же чувствую… Что-то неприятное, словно пауки…
Ата панически боялась пауков. Кажется, единственное, чего она боялась, была тьма, наполненная пауками.
Чтобы сделать Ате приятное, Виктория Александровна переоделась, и с тех пор Ата больше не заставала ее в темном.
- Может, она потому так ненавидит завуча, что та всегда ходит, как ты говорил, в темном? - предположила в разговоре с сыном Виктория Александровна.
- Отчасти потому, - согласился Санди. - Но эта завуч такая зануда, мама. Она просто бесит Ату. Как бы тебе объяснить… Я понимаю, в чем тут дело… Ата ненавидит свою слепоту и все, что с ней связано: мрак, медлительность, осторожность, страх, крадущуюся походку. А эта Анна Гордеевна требует как раз всего того, что связано со слепотой.
- Но ведь Ата рано ослепла. Вряд ли помнит свет.
- Говорит, что помнит. У Аты еще одна странность…
- Какая?
- Она не любит слепых. Вот почему еще ей так тяжело в интернате. Ермак говорит, что другие слепые, наоборот, избегают зрячих. Держатся друг друга. Вот у них половина учителей слепые, так дисциплина и успеваемость выше у слепых учителей. Значит, ребята больше стараются для таких же, как они сами. Ата - наоборот. Знаешь, мама, по-моему, она в интернате боится.
- Чего?
- Она говорит, что, когда представит, сколько собралось вокруг незрячих, ей кажется… ну, словно сгущается тьма. И она просто дрожит, задыхается. А со зрячими она чувствует себя легко и радостно.
- У нее очень развито воображение, - заметила как-то грустно Виктория.
- Да. Она такая фантазерка. Она выдумывает разные истории. Иногда, когда в хорошем настроении, рассказывает их подругам в интернате… при условии, чтобы не садились слишком близко. За эти истории ей все прощают. Это Ермак мне сказал. Ермака она больше всех на свете любит…
- Это понятно, Санди.
- Да, мама, понятно.
Виктория Александровна наблюдала за Атой. Сколько в этой девочке живости, смелости, уверенности в себе! Славная девчурка! Вообще, все трое - и ее Санди - славные ребята. Пожалуй, эта дружба - счастье для Санди. Может, будет серьезнее, не так ребячлив.
- Где у вас тряпка и ведро? Я буду мыть пол! - заявила как-то Ата.
Виктория усмехнулась: