Танюша хлопотала на кухне.
- Одиннадцать уже. Ваши собираются. Вы как после вчерашнего? Выпили много?
- Да, выпил...
Что ж это он тут дрыхнет? Надю нужно везти. Скорее!
- Вам аспирину надо, - сообщила Танюша. - Вадим Федорович всегда аспирин принимает, если сильно с дядей Гришей выпьет. Я сейчас вам дам. Или, может, рассольчику?
- Рассольчику. - Роман не узнал собственного голоса - звук был низкий, хриплый.
На лечение рассолом колдун не надеялся. Скорее всего, он что-то напортачил с колдовской силой. Перерасходовал, вот отдача и пошла. Да и то день вчера был такой...
- Машенька спит, - сообщила Татьяна. - И хорошо вроде ей. Улыбается все время. Просыпалась утром, я ее молоком напоила. Она говорит: "Мама, я устала очень..." - и опять спать.
Татьяна принесла стакан рассолу. Колдун выпил. Стало легче.
"Сейчас бы домой, Тина бы ванну с травами сделала" , - подумал колдун.
И его вдруг потянуло невыносимо домой, к Тине, чтоб лежала она рядом, пока он дремлет, и приговаривала: "Бедный мой, бедный..."
Почему она все время называла его бедным?
Дядя Гриша обливался колодезной водой во дворе. Увидел Романа, поставил полное ведро на деревянную скамейку подле колодца.
- Ну, проснулся? Все уже позавтракали давно. Роман скинул одежду и вылил ведро воды себе на голову. Звон в ушах немного утих, и противное жжение унялось. Он повторил процедуру. Стало почти легко.
- Роман, что ты как неживой!
Колдун оглянулся. Алексей стоял на крыльце.
- Тебя будили, а ты как пьяный бормотал что-то. Собирайся. Мы уезжаем.
- Погоди! - Роман вновь стал опускать ведро в колодец.
- Э, так не пойдет, нашему хулигану перекусить сначала надо. Драники небось не все съели? А то, я посмотрю, ребята, вы хулиганы, как все нынешние крутые. Как работать, так, пожалуйста, паши, а как кормить работягу - так фиг. А Ромка у вас работяга, вроде меня. Родной человек. Я его голодным из дома не выпущу. У меня такое хулиганство не пройдет.
Они вошли в дом, дядя Гриша снял с вешалки свою новую кожаную куртку и накинул Роману на плечи. По росту куртка была как раз, а вот по объему... Двоих таких, как господин Вернон, можно было в нее запихать, и еще бы место осталось.
- Дядь Гриша, ему три свитера придется пододевать, - заметил Баз, укладывая в дорожную, сумку припасы.
- Ничего, наденет. Зато куртка теплая. А он весь дрожит. Ты что, не видишь?
Роман только сейчас заметил, что его после обливания бьет крупная дрожь. Почему - он и сам не знал. Колотит - и все. Никогда с ним прежде такого не бывало. Не должно было быть.
- Ладно, Роман, десять минут на перекус, и поехали. И так сильно задержались. Стен уже за рулем ждет. - Баз потащил тяжеленную сумку из дома.
"Так ведь по твоей просьбе задержались!" - хотел крикнуть колдун. Но промолчал, чтобы дядю Гришу не обидеть.
Кончились сны...
Колдун вновь очнулся. Что же случилось той ночью в доме дяди Гриши? После того, как колдун Машеньке память стер? Роман не помнил даже, как ушел в спаленку и заснул. Или, может, не сразу ушел, может, еще долго говорил с Вадимом Федоровичем и дядей Гришей? Неведомо. То, что утеряно, не восстановить. Итак, он завалился спать, и тогда... случилось что-то подлое недаром кожу колдуна жгло огнем. А что именно случилось - Роман не знал в то утро. И теперь не вспомнил. Не ясно другое: понял он тогда поутру, что беда дом черной ладонью накрыла, или только отметил смещение колдовской силы и свалил все на самогон? И отмахнулся от подозрений, потому что больше не было сил ни с чем разбираться?
Роман заложил руки за голову. За окном светало. На кухне - доносилось снизу - Тина готовила завтрак.
Колдуну беспамятство - подлинное несчастье. Потому что беспамятство обессиливает колдовство. Год, другой, и распадутся наложенные чары без следа.