А что это за типы?
- Если б я знал! Фонарик есть?
При свете фонаря Роман осмотрел поверженных противников. Те двое, которых вырубил Стен, валялись без сознания. Третий, посеченный обломками, катался по земле и выл в голос от боли. Вокруг него на пожухлой траве блестели пятна крови. Несомненно, все трое были колдованами. Когда Роман тронул раненого, то руку довольно сильно обожгло - даже раненый колдован мог защищаться. Господин Вернон брезгливо отстранился: как все колдуны, он не любил колдованов. В принципе, любой человек, наделенный даром, может стать и колдованом, и колдуном. Сила дара тут ни при чем - решающим является что-то другое, а вот что, никто из обитателей Темногорска не знает. Колдованы, независимо от силы таланта, заучивают два-три заклинания, в основном что-нибудь парализующее, подчиняющее, убивающее. Дальше этого они не двигаются - и не могут, и не хотят. Но своими нехитрыми заклинаниями пользуются умело, и даже опытному и очень сильному колдуну не всегда удается сладить с одним колдованом. Одолеть троицу практически невозможно. Странно только, почему колдованы не применили против Алексея свои таланты... Странно? Да нет тут ничего странного: обруч, включившись, не только полностью парализовал способности колдуна, но и все магические силы вокруг пленника нейтрализовал. Потому и увели Романа Вернона на пустырь, чтобы не задеть кого-нибудь из наделенных даром обитателей Темногор-ска. Так что в итоге все решила обычная физическая сила.
- Как хорошо, что ты драться не разучился, - заметил Роман.
- Так кто это? - повторил Стен.
- Колдованы. Больше ничего сказать не могу. Ни одного из них я не знаю.
Кто обучал колдованов - неведомо. Ясно, что кто-то из колдунов. Но в данном случае учителя не хвастались своими учениками. В Темногорск молодые дарования прибывали десятками, находили тайные тропки к нужному человеку, учились месяц-другой и уезжали зарабатывать "зелень" на сладкую жизнь. Многие из них добивались успеха. Работали они обычно под прикрытием опытного колдуна. Но иногда воры и чиновники брали их на службу. Большинство шустряков через год-другой, а то и раньше внезапно утрачивали свой нехитрый дар и гибли мгновенно. Настоящих колдунов, за исключением двух-трех, колдованы терпеть не могли, и колдуны платили им тем же.
Роман подобрал несколько осколков лопнувшего обруча и положил в карман. Металл казался очень тяжелым - куда тяжелее стали.
"Свинцовые они, что ли?" - подивился колдун.
- Ладно, уходим, эти двое пускай здесь валяются, а раненого берем с собой. У тебя есть чем его связать?
- Скотч подойдет?
- Вполне. А бутылка минеральной воды найдется?
- Есть. Но почему не всех троих?
- Нам бы одного до Чудодея довести, чтобы пленный по дороге нам голову не открутил. А трое точно вырвутся. Попробуем одного расколоть.
Они расстались вчера, но при этом не виделись год. Между тем мигом, когда Роман сел в джип, чтобы мчаться в Беловодье, и нынешней встречей лежала черная полоса беспамятства.
С другой стороны, казалось, что прошло лет пять. Во всяком случае, Алексей Стеновский сильно переменился. Хотя одевался как прежде - светлый костюм, на брюках стрелки заутюжены, белая сорочка, неброский галстук с темным узором. Светлые волосы по-прежнему по-мальчишески взъерошены. Но лицо будто чужое. Похудел Стен так, что скулы грозились прорезать кожу. И эта непривычная заостренность черт, и восковая истонченная кожа, не тронутая загаром, невольно наталкивали на тревожные мысли.
- Не ждал! Честно сказать, не думал, что свидимся, - признался колдун, садясь вместе со своим спасителем в машину.
- Я тоже, - отвечал Стен.
Роман усмехнулся: дружба их прежняя была весьма странной - некая помесь смертельной вражды с побратимством.