Улетай скорей, приказала себе Дебора. Улетай, улетай, напугай этих ужасных мальчишек!
Но она понимала, что не наделена таким даром.
Все еще стоя на коленях, она сжалась в комочек и стиснула зубы, готовясь получить жестокие побои.
Двое мальчишек держали в руках серые камни. Остальные сжали кулаки. Все они молча надвигались на нее.
Дебора спрятала лицо в ладонях.
— Что вы сейчас сделаете со мной? — шептала она. — Что вы хотите сделать? Оставьте меня в покое! — закричала она, охваченная внезапным приступом ярости, и резко повернулась к своим преследователям.
Не говоря ни слова, они смотрели на нее сверху вниз, и их глаза были холодней камня.
«Почему они не бьют меня? Неужели боятся?» С лихорадочно бьющимся сердцем Дебора медленно поднялась на ноги. Разгладила длинную юбку.
«Может, сделать вид, что я сейчас нашлю на них порчу? Попытаться отогнать их взглядом?»
— Ведьма, уходи из нашей деревни! — обрел наконец голос мальчишка по имени Джонни Гудмен, долговязый и тощий, с длинным, острым носом, похожим на клюв аиста.
— Уходи из нашей деревни, — словно эхо, поддержал Джонни его младший брат Уильям.
— Я… тут… живу, — медленно ответила Дебора, не отрывая от них взгляда и каждую секунду ожидая нападения.
— Но ведь ты ведьма, — усмехнулся Аарон Гаррисон. Его длинные, волнистые волосы горели золотым огнем в лучах вечернего солнца. — Ты навлекла беду на нашу деревню. Из-за твоих злых чар погибли наши посевы. Мне так сказал отец.
— Твой отец ошибается, — пробормотала Дебора. — Я обычная девочка.
Аарон резко и зло засмеялся.
— Ты ведешь себя не так, как все.
— Почему ты хочешь учиться в школе? — спросил Джонни. — Какая же ты девчонка? Какая нормальная девчонка станет сидеть под окнами школы и подслушивать, что говорят на уроках?
— Я… Я хочу учиться, — шепотом произнесла Дебора. — Я хочу уметь читать, как вы.
Ее преследователи засмеялись.
— Зачем тебе читать? Что ты хочешь читать? — спросил Аарон. — Свои колдовские книжки? — Тут он схватил ее за плечо и сильно толкнул.
Стараясь сохранить равновесие, Дебора шагнула назад и наткнулась на Уильяма Гудмена.
Тот пронзительно заорал, словно обжегся о пламя.