— Вы точно не понимаете, продолжала графиня.
— Признаюсь, я не помню…
— А поручение которое вы мне дали?…
— А! сказала, вспыхнув, молодая девушка.
— Я ничего не забываю, и вы знаете, что я не пренебрегаю ничем, что может содействовать вашему счастию.
— Ну что–же? сказала Берта с жадным любопыством.
— Я говорила с вашим отцем….
— И что он отвечал?
— Сначала он был очень удивлен, потому что не знал и, лучше сказать, не угадал намерений господина Сервана. Но когда я обяснила ему ту привязанность, которую он к вам чувствует и на которую, по вашим словам, вы ему отвечаете, то вот слово в слово, что он мне отвечал….
— О! говорите скорее, мамаша.
— О, хитрая, вы меня зовете мамашей, потому что немного любите меня в эту минуту.
— Разве я вас не люблю всегда!
— Одним словом, ваш отец сказал, что он не видит никаких препятствий вашему союзу с г-м Серван; но он думает только, что вы еще слишком молоды и что надо подождать год, прежде чем делать свадьбу.
— Значит он согласен?…
— Через год…. да.
— Через год! Это очень долго, сказала Берта опуская голову.
— Если вы будете любезны и добры к вашей мачихе, то она постарается сократить этот длинный срок…. Но все–таки, главное сделано. К тому–же вы знаете какую привязанность питает ваш отец к г-ну Сервану. Не мое дело говорить о странной симпатии, которую наш гость возбуждает во всех окружающих его…. Я не хотела–бы сердить вас, но я признаюсь, что Морис со своей странной физиономией и инквизиторским взглядом удивляет и иногда пугает меня. Неужели его глаза не пугают вас?
— Нет! отвечала молодая девушка, еслибы вы знали как он добр и как, не смотря на свои громадныя познания, он снисходителен к тем, кто стоит ниже его.
— Какой энтузиазм! вскричала графиня.
В этом восклицании было какое–то насмешливое принуждение, которое поразило молодую девушку. Она обернулась к графине, устремила на нее свой ясный взгляд, и сказала почти умоляющим голосом:
— Почему вы не любите Мориса?
— Что вы говорите? отвечала графиня. Как могу я не любить этого феникса, котораго все обожают!…