Я опускаю взгляд к гигантским блестящим голубым глазам.
— Ты же не боишься меня, приятель?
В ответ он верещит и хлопает пухлыми ладошками у моего лица. Ну и чудненько.
Следующие пятнадцать минут я провожу с ним; мы играем в самолётик по всему заднему двору, охотимся на лягушек в саду и я позволяю ему окунать пальцы в бассейн, пока сам крепко держу его.
Кайли наблюдает за нами с нейтральным выражением лица, от чего моё желание узнать о чём она думает становится только сильнее. И хотя ей приходится общаться и здороваться с другими гостями, её глаза не покидают нас надолго.
Едва устав от меня, Макс тянется к ней.
— Мума, — произносит он слегка скрипучим голоском.
Я отдаю его ей в руки, скользя руками по её голым плечам, пока мы совершаем обмен. Её кожа тёплая и мягкая как лепесток, а глаза тотчас устремляются к моим.
— Спасибо.
— В любое время, — отзываюсь я, засунув руки в карманы. Без кудрявого тельца в объятьях, они кажутся немного бесполезными, когда просто так болтаются по бокам.
К нам обращается фотограф, которого Колтон и Софи наняли, чтобы запечатлеть воспоминания о своей вечеринке по случаю помолвки.
— Сфотографировать вас втроём?
Кайли застывает, и я замечаю, как она открывает рот, будто собираясь отказаться.
— Это всего лишь фото, — напоминаю ей. Она отчаянно отказывается от всего, что может быть истолковано как проявление какой-то близости между нами. — Пожалуйста, — добавляю я.
Кайли устраивает Макса на бедре, так что теперь они оба смотрят в камеру, а я забрасываю руку ей на плечо, обнимая их, и ярко улыбаюсь фотографу.
Девушка делает несколько снимков, а потом медленно опускает камеру.
— У вас такой прелестный малыш.
— Ой, нет, он не... — я замолкаю, мысленно залепляя себе оплеуху. Я едва не сказал что он не мой — ведь он моим и не был, — но внезапно до меня доходит, что я не против того, чтобы люди так думали. Не против, чтобы люди думали, будто эта прекрасная женщина и её ребёнок принадлежат мне.
Глаза Кайли вспыхивают, в то время, как она смотрит на меня, будто бы спрашивая, почему я не поправил женщину.
Я пожимаю плечами и вскидываю бровь, говоря ей, что всё нормально. Она морщит лоб и прикусывает нижнюю губу, но ничего не произносит, вместо этого возвращая всё своё внимание обратно к Максу.
Издалека замечаю, как поставщики провизии раскладывают блюда с едой на длинный банкетный стол в патио.
— Может, перехватим чего-нибудь вкусненького?